А Петр, мужчина лет сорока, ничем не примечательной внешности, сидящий с книжкой по археологии в руках, был туристом из России, гостящим у родственников. В общем, компания собралась пестрая.
Когда все выпили, не чокаясь, я спросила бородача, которого звали Ефимом.
- Скажите, а что Илья нашел примерно два месяца назад?
- Много чего, - усмехнулся Петр, - вот саркофаг, например...
- Он знак на нем увидел и жутко обрадовался, - добавил Геннадий.
- Какой знак? - удивилась я.
Рабочие загалдели наперебой. Только бородач сидел в стороне и не принимал участия в обсуждении знака. И Анжелика была слишком уж тихой.
Словно подтверждая мои подозрения, она поднялась со своего камня и подойдя к Ефиму, отвела его в сторону и о чем-то оживленно заговорила. Он отвечал ей, словно оправдываясь, но она продолжала наступать. Со стороны их движения напоминали странный танец, когда партнер делает шаг назад, а партнерша тут же снова сокращает расстояние.
- Нет, как она ей заявила, - давился со смеху один из студентов, кажется Костя, хотя после поминального стакана это было не вполне тактично, - убери свою ..., пожалуйста. И по-русски, надо признать.
- Кто? - спросила я.
Студенты наперебой принялись рассказывать:
- Назиля, татарка, тоже здесь работает.
- Да вон она, - показал рукой Рома.
Оглянувшись, я увидела толстую бабищу, копавшуюся в песке. Весу в ней было не менее ста двадцати килограммов, а такой широкой задницы я в своей жизни не видала.
- И что она натворила? - спросила я.
- Когда откопали саркофаг, Барбара чуть с ума не сошла от счастья. Она его чуть не облизывала, всех отгоняла, пользовалась только самыми нежными кисточками. Там внутри сохранилась прекрасная мозаика, а на ней иероглифы. А у Барбары как назло пленка кончилась. И во время обеденного перерыва она поехала домой за какой-то особой сверхчувствительной пленкой для фотоаппарата. Нас всех предупредила, чтобы мы до саркофага не дотрагивались.
- А вы дотронулись?
- Не мы, Назиля... Она решила проверить, влезает ли ее тухес в усыпальницу фараонов. И всю мозаику, к чертям собачьим, осыпала.
- Убить ее мало за такое, - проворчал рядом сидящий Петр.
- Как она умудрилась туда влезть, ума не приложу! - удивился Геннадий. - Мы ее потом вчетвером из саркофага вытаскивали - застряла.
- А у Барбары русский от злости прорезался, - снова засмеялся Костя. Назилька потом жаловалась, что та с ней некультурно обошлась. Но Барбара сказала "пожалуйста"...
- Это произошло до трагического инцидента с Илюшей или после?
Роман сразу погрустнел.
- Илюшу нашли в саркофаге на следующее утро, - ответил он.
Барбара закричала, призывая всех закончить перерыв. Рабочие встали из-за импровизированного стола и пошли к месту, где они оставили свои инструменты. Ко мне подошел Геннадий.
- Вы, наверное, не помните меня, - сказал он скорее утвердительно, нежели в качестве вопроса, - мы с женой приходили к вам переводить документы, когда только приехали в страну.
- Может быть, - ответила я, - я, к сожалению, не помню. Ко мне многие приходят...
- Да, я понимаю, просто...
- Говорите, Гена, я вас внимательно слушаю.
- Вы тогда нам так хорошо посоветовали насчет квартиры, и про холодильник, спасибо вам за это.
- Не за что, просто я стараюсь помогать по мере возможности...
- Мы разошлись с женой, - вдруг сказал он, словно хотел сбросить тяжкий груз с души.
- Я сожалею...
- Она осталась в квартире, а я ушел. Пару раз ночевал у Илюши, а иногда здесь, в спальнике - он дал мне свой...
- Генка, где же ты? Давай сюда! - закричали с раскопок.
- Извините, я должен бежать.
- Геннадий, зайдите ко мне на работу, скажем, завтра, после четырех. Вам удобно?
- Да, - кивнул он на ходу.
- Там вы мне все и расскажете. Хорошо?
- Приду! - крикнул он и побежал к своим.
Анжелика стояла одна, видимо, дожидаясь, когда я закончу разговаривать.
- Валерия, смотри, - она протянула мне грязный обрывок бумаги.
В центре равностороннего треугольника был нарисован глаз. Под основанием треугольника виднелось изображение голубя с распахнутыми крыльями. Всю эту композицию пересекала жирная черная молния с наконечником, смотрящим вниз.
- Что это? - спросила я. - Масонский знак? Или часть доллара?
- Ни то, ни другое, - Анжелика отобрала у меня бумажку. - Это наш знак.
- Чей наш? - я ничего не понимала.
- Наш, харамитов. А Илюша нашел его на этом саркофаге. Знак был высечен на внутренней стенке, а вокруг него - иероглифы. Скорее всего, они обозначали смысл или приказ.
- Ну так давай, посмотрим на него живьем...
- Невозможно, - вздохнула она, - в тот день, когда нашли Илюшу в саркофаге, эти знаки были стесаны. Причем неизвестно, кто это сделал - Илья или тот, кто его убил.
- Да уж, история... Ты думаешь, что если бы мы знали, о чем говорят эти иероглифы, то мы бы нашли убийцу Ильи?
- Разумеется, - Анжелика серьезно взглянула на меня. - А из-за чего еще его убивать? Тихий, спокойный человек, мухи не обидит. Если убили, значит он что-то знал. А другие у него это хотели выведать. Вот и все.
- Тебе не кажется, что нужно обо всем рассказать Борнштейну? - спросила я, кстати вспомнив, чем заканчивались обычно самодеятельные истории, в которых я принимала участие.
- Интересно, и что ты ему скажешь? - в голосе моей спутницы послышалась издевка. - Покажешь бумажку? Он пошлет тебя и правильно сделает. Ты забыла, как он тебя встретил? В штыки!
- Ты преувеличиваешь. Откуда у тебя эта картинка?
- Ефим дал. Потом муж нарисовал еще один рисунок, со всеми иероглифами. А этот черновик Фима просто сунул в карман, когда Илья пошел домой обмозговать открытие.
- И что ты собираешься с этим делать?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36