- Хорошо, - согласилась я. - Давайте ваши документы.
Женщина раскрыла сумочку. Вытаскивая бумаги, руки ее задрожали, она выронила пачку и неожиданно спросила:
- Вы только документы переводите или еще чем-нибудь занимаетесь?
"Конечно, - хотела ответить я, - веники вяжем, примуса починяем, беглых мужей по фотокарточке привораживаем". Но вовремя спохватилась и ответила, как истинная еврейка, вопросом на вопрос:
- А что бы вы хотели? Может, я и смогла бы вам помочь, - чуяло мое сердце, здесь одними переводами дело не ограничится.
- Вы не подумайте, я заплачу, - торопливо проговорила женщина. - Мы с мужем приехали два дня назад, и неприятности начались прямо в аэропорту. Нам не дали денег, удостоверений, ничего. Хорошо, что там мы продали квартиру и сейчас нам есть на что жить.
Она собрала рассыпавшиеся по полу бумаги и, положив их мне на стол, продолжила свой монолог:
- Меня зовут Марина Левина. Все документы мы, как положено, оформили в Сохнуте в Ростове-на-Дону. Нам сказали, что когда мы прилетим, прямо в аэропорту нам выдадут удостоверение новых репатриантов, деньги и привезут домой к родственникам. Но служащая, посмотрев в компьютер, сказала, что деньги и документы дать мне не может, так как я уже была в Израиле в девяносто шестом году и получила все, что мне было положено. Она предложила разбираться в министерстве внутренних дел по месту жительства. Мы вчера там были. Нас не поняли, потому что мы не говорим на иврите, а они - по-русски. Вот все, что у нас есть, - она протянула мне документы.
В зеленом конверте были путевой лист по маршруту Аэропорт-Ашкелон, бланк медицинской страховки и записка в МВД. Мне бросились в глаза два слова на иврите: "двойное гражданство".
- Марина, прежде всего успокойтесь, - сказала я. - Как я поняла из вашего рассказа, кто-то под вашим именем приехал сюда и использовал права репатрианта. Так?
Она кивнула, соглашаясь. Я продолжила:
- Но ведь то, что вы - это вы, а она - это не вы, можно легко доказать, достаточно предъявить в МВД ваши метрики, - я взяла в руки и раскрыла ее свидетельство о рождении. Вроде бы все в порядке: Левина Марина Исааковна, год рождения - 1971, место рождения - Вильнюс. Родители: отец - Левин Исаак Лейбович, еврей, мать - Левина Эсфирь Львовна, еврейка. Но то, что я увидела дальше, заставило меня прикусить язык. На странице стоял жирный штамп "Повторно" и дата выдачи - 1998 год. А я ведь уже почти поверила!
- Но ведь это повторное свидетельство, - удивилась я. - А где оригинал?
Марина замешкалась. Мне показалось даже, что она лихорадочно обдумывает, что ответить.
- У меня его украли в девяносто пятом году, - наконец выдавила она.
Мне очень не понравился ее ответ. Не сама информация, а то, как она была выдана. "Что-то здесь не так, надо быть настороже", - сказала я себе.
- Украли? - недоверчиво переспросила я.
- Из сумочки. Я обнаружила ее открытой, когда шла по улице. Пропали паспорт и метрики. Паспорт я тут же заказала новый, а метрики - только в девяносто восьмом году, когда выходила замуж.
- Скажите, Марина, что вы хотите, чтобы я сделала? - спросила я.
- Найдите ее, эту самозванку. Она, наверное, купила мои метрики и приехала сюда как еврейка, а мне расхлебывать приходится! И еще, я прошу, походите со мной по разным учреждениям. Мне сказали, что вы оказываете такие услуги.
- Хорошо, я возьмусь за ваше дело.
x x x
Когда за Левиной закрылась дверь, я позвонила в бюро по поиску родственников. Адрес Марины Левиной, прибывшей на историческую родину в 1996 году, мне дали незамедлительно. Позвонить в справочную и узнать домашний телефон, было уже рутинным делом. Когда я набирала номер, то еще не знала, о чем буду говорить. Меня это не пугало - ведь мне заказали найти самозванку, а не вести с ней разговоры на тему: "Как вам не стыдно..."
Тут мне фортуна и отказала. Какая-то старушка, подняв трубку, ответила мне испуганным голосом на вопрос о Марине Левиной, что такая не проживает, и вообще откуда я знаю номер телефона?
Делать было нечего, и я решила обратиться к Михаэлю Борнштейну, моему знакомому следователю.
Я набрала номер сотового телефона Михаэля.
- Алло, Михаэль? Шалом, как поживаете?
- О! Валерия, шалом, куда вы пропали? - по голосу было ясно, что он рад моему звонку.
- Я бы хотела напроситься к вам в гости. Можно?
- Конечно, я только предупрежу Сарит.
Сарит - это жена Михаэля, очень милая и гостеприимная женщина. Но я стала отнекиваться:
- Нет, нет, Михаэль, мне нужно увидеться с вами на работе. Вы позволите?
- Скажите, Валерия, - спросил он, - что-нибудь произошло?
- Понимаю, что это нетактично, - сказала я, - но мне нужно выяснить вопрос о двойном гражданстве. Где-то у нас живет мошенница, выдающая себя за еврейку, гражданку Израиля, и я хотела вас спросить, что в таких случаях нужно делать.
- Приходите завтра, - сказал Михаэль, - буду вас ждать в час дня.
Мы распрощались, и я принялась за обычную работу.
На часах было около одиннадцати, когда в дверь кабинета деликатно постучали.
- Войдите, - сказала я.
Когда я увидела, кто пришел, у меня отвисла челюсть. Это была мать моего друга, Элеонора Леонидовна Геллер.
Элеонора - моложавая дама с голубоватой сединой. В Москве она работала в Академии Педагогических Наук и с тех пор, наверное, уверена, что знает, как воспитывать детей. Никогда не повышает голоса, и при этом Денис верит во все ее всамделишные и мнимые недомогания. "У мамы мигрень", - этого достаточно, чтобы не пойти на Виктюка. Почему я это терпела, не понимаю. Ему уже двадцать восемь лет, он зарабатывает кучу денег, ездит по всему миру, знает три языка, но мать до сих пор продолжает считать Дениса младенцем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36