Но подборку Дугова опубликовали в журнале "Российская милиция", да ещё с портретом, и он в пределах городского УВД стал знаменитым человеком. Тем не менее, почти все руководство от майоров и выше считало, что стихи сочинять работникам правопорядка не пристало. Гераскин это мнение полностью поддерживал.
Рогожкин и сам не удержался от каламбура на поэтический манер:
- Гражданин Георгий Худорожкин покатился по худой дорожке.
Каламбуром остался доволен и начал сводить воедино добытые сведения. Получалась любопытная картина.
Георгий Александрович Худорожкин, 22 года, холост, годен к нестроевой в военное время, а потому в армии не служивший. Единственный сын профессора Политехнического института - это папа, и старшего преподавателя кафедры политэкономии того же института - это мама. С родителями постоянно конфликтует. Они считают его бездельником, он их - ханжами и мещанами. С грехом пополам окончив девять классов, поступил в художественное училище, получил специальность "художник-оформитель". Сменил десяток мест работы. Сейчас работает по договорам, где придется. Размалевывает рекламные щиты, оформляет витрины и интерьеры магазинов. Имеет довольно старенький мотоцикл "Ява", ездит на нем на работу. Трудовая книжка Жоры лежит в отделе кадров ОАО "Стройиндустрия" (ого! - того самого, где начинал карьеру Левенко!). Иногда ему звонят оттуда и вызывают поработать. Делает надписи типа "вход-выход" и т. п. Кроме того, оформляет наглядную агитацию в бытовках и прорабских. Особенно уважает стенды по технике безопасности, сооружает их моментально и красиво: берет инструкции, памятки, плакаты - выбирает резаком нужные надписи и картинки, мажет клеем, пришлепывает, затем пять минут работы плакатным пером, и - готово дело.
Как всякий нормальный выпускник "художки", считает себя великим живописцем. Авангардист-концептуалист. (Тут капитан пожал плечами.) О своем творчестве Жора чрезвычайно высокого мнения и полотна свои оценивает минимум по полторы тысячи за штуку. Правда, ни одно пока не продано. Точнее, не куплено. В числе его самых закадычных друзей Леня Поляницкий. "Весьма неприятный субъект", как охарактеризовала его Жорина мама, изобразив гримаской, насколько он неприятен.
Вот основное, что выяснил Рогожкин у родителей, которые оказались дома. Кстати, как Худорожкин-сын с утра укатил, так больше не появлялся ни в полчетвертого, ни в полпятого, ни раньше, ни позже; может, вообще ночевать не придет - заночует невесть где.
Игорь Копырин на вопрос, что за концептуализм исповедует его сосед сверху, расправил перед Рогожкиным тряпку для обтирания кистей и сказал:
- Вот типичная Жоркина "концепция". Темный он, неразвитый, вот и занимается ерундой. Парень вроде неплохой, а хочет славу и деньги без труда, нахрапом взять.
Сидевший здесь же Ямщиков в разговор не встревал, а думал свою думу, рассматривая обстановку квартиры Копырина. Большая комната совмещала заводской цех и музейный зал. Два токарных станочка, по дереву и по металлу; сверлильный, плоско-шлифовальный, заточной. Вытяжной шкаф с тиглем и газовой горелкой, другие приспособления и аппараты, разнокалиберный ручной инструмент. И множество бронзовых подсвечников, канделябров, медных кумганов, чайников и кружек, позеленевших от старости и наоборот, сиявших как новенькие. На полу под стенками и на стеллажах лежали мятые самовары, почерневшие тазы и котлы, металлические прутки и бруски, обрезки труб и листы металла, и прочее добро, способное составить честь любой слесарке. На стенах висело несколько облупленных икон, литые кресты, тяжелые складни, несколько старых часов, куски ажурных кованых решеток, полдюжины картин. На одной был изображен сам Копырин. Ямщиков подошел поближе, рассмотрел портрет хозяина квартиры: в клубах дыма, в багровых огненных бликах, брови сосредоточенно сведены, губы плотно сжаты, в глазах ярость и упорство, от виска к напряженной, выпачканной сажей щеке сбегает золотая капля пота, тягучая, как смола. Волосы схвачены узким ремешком, огненно-рыжая борода всклокочена. Портрет помещался в узкой рамке из гладко оструганных некрашеных реечек, по кромке шла надпись простым карандашом: "Каждый человек - кузнец своего счастья. Поэтому повышай кузнечную квалификацию! А. С."
"Это правильно, - одобрил про себя Ямщиков надпись неизвестного А. С. - Квалификация - первое дело." Юмора этим вечером он не понимал.
Рогожкин продолжал свою беседу на художественные темы. Задал пару малозначащих вопросов и перешел к более существенным.
- О Леониде Поляницком что можете сказать?
Копырин поморщился, вопрос ему не понравился, и отвечать на него он явно не был расположен.
- Честно говоря, хорошего ничего сказать не могу, а плохое... Это, конечно, не донос, но что-то неприятное в этом есть. Мне бы не хотелось о нем говорить.
- Не буду взывать к вашим гражданским чувствам, Игорь Сергеевич, не прошу помочь следствию и тому подобное. Леонидом Поляницким занимаются другие. Ситуация сами видите какая, мы вынуждены проверять все и вся, под угрозой дети. Если случится самое страшное - нам этого никто не простит. Анна Георгиевна считает, Леонид способен на похищение и шантаж. Я бы хотел узнать ваше мнение. Возможно, истина где-то посередине.
- В таком случае, вам нечего сопоставлять. Он способен на все. Человек без принципов, без совести, без друзей, без...
- А Худорожкин? Ведь они друзья?
- Жорка большой ребенок. С амбициями, с претензиями, с усами, но ребенок. Ленчик его попросту эксплуатирует. Находит выгодную халтуру, оформиловку и запрягает Жорика.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52