- Азиат. Сказал то же самое про союз.
- Угомонитесь, - оборвал их Стефан. - Кто-нибудь из бригадиров Цезаря. Их в лицо все равно никто не знает, там и китаец затесаться мог.
- Да какой китаец! - возмутился Чума. - Где ты видел китайца с арбалетом? И с плантациями?
Гончар, Эйфель и Стефан дружно застонали. Азиат, вероятно, приложился Чуме по голове чем-то тяжелым. Эйфель плеснул себе водки.
- Плантации - понятно. А арбалет зачем? Ворон от посадок отпугивать?
- Не, он Алекса из него завалил. В натуре, мне по приколу показалось. Прикинь, стекло двойное, а он стрелял метров со ста, не меньше. И мало того, что попал - еще и в стекле только маленькую дырочку оставил.
- Под прямым углом потому что, - машинально пояснил Муравей. - Но мужик явно снайпер.
- Ага, - кивнул Эйфель. - Алекса уже грохнули. Интересно, откуда вы узнали, что он вытворяет? Или этот азиат его без всякой причины завалил, вы в ладоши поплескали от восхищения его меткостью, а затем дух убиенного вам выдал секрет?
- Зачем же, - ехидно откликнулся Муравей. - Его твоя подружка вложила. Надо полагать, она тоже с Ученым регулярно перезванивалась, поэтому находилась в курсе.
Гончар недовольно поежился. Зря Муравей о ней вспомнил, Эйфель сейчас разбушуется...
- Насколько мне известно, благодаря Чуме она никак не могла этого сделать, - парировал Эйфель. - Кстати, где она? Домой бы ее отправить не помешает, пока суд да дело...
- Боишься, что Цезарь пошурует? - усмехнулся Стефан. - Да он баб не трогает, насколько мне известно.
- Нифига он ей не сделает, - отмахнулся Эйфель. - Они вроде как по отцу родственники.
Повисла такая тишина, что стал слышен звон трамваев на улице. Даже сквозь тройные стены и бетонные перекрытия. Эйфель, ничего не замечая, продолжал:
- Так что за происки Цезарь ответит Ученому. Она его крестница. Да не станет он возникать - давно к ней с серьезными намерениями подъезжает. Ну и дай Бог им счастья.
Крестная дочь Ученого.
Гончар покосился на Чуму.
- Я сам только от азиата узнал.
Эйфель почуял неладное.
- Что с ней?
Все отводили глаза. Ох уж, эта роль лидера... Никакого удовольствия, зато сплошные геморрои. Никто не скажет. Придется ему.
- Она убита.
Оглушительно звонко разлетелся упавший на пол стакан. Эйфель медленно поднимался на ноги, лицо застыло в кровавой маске. Чума быстро говорил, пытаясь успокоить его, что девчонка еще жива, еще, может, и спасут ее. Но тут же испортил все дело, тоном знатока заметив, что с такими травмами даже йоги не выживают. Эйфель перевел на него остановившийся взгляд налитых кровью глаз. Выглядел, как неповоротливый зомби. Однако удар оказался быстрым и точным - схватившись за лицо, Чума отлетел в угол.
- Я же тебе поручил следить за ней, как за собственными яйцами, свистящим шепотом, опасно ласково проговорил Эйфель. - Я же предупреждал: хоть волос с ее головы упадет - раком тебя поставлю. А ты что подумал - я шучу?
Подпрыгнув, в воздухе развернулся и нанес сильнейший удар ногой в грудь Чуме.
- Эйфель, угомонись, - посоветовал Гончар. - Отложи разбор на потом.
- Потом? - он страшно улыбнулся. - А "потом" не будет. Просто не настанет. Ты так и не понял до сих пор, что здесь делает Цезарь? Ждешь, когда нас всех к стеночке поставят? А тогда тебе это понимание уже не поможет. Какие же вы дебилы... Убить крестницу Ученого - и удивляться: а что это Цезарь приехал, да еще на драку нарывается?
Он рухнул на стул, обхватил голову руками и качнулся из стороны в сторону. Но не издал ни звука. Остальные тоже молчали - а что говорить? Грехи свои вспоминать пора. Или думать, как выкрутиться. Может, оно и не гуманно, но Гончар не испытывал сожаления от того, что убита какая-то девчонка. Жаль, что у нее есть сильные покровители - это да. Себя жаль. Денег, если в виде неустойки назначат выкуп, тоже жаль. Хотя и намного меньше, чем жизнь. Страшно не то, что оборвалась чья-то жизнь, а то, что вслед за этим оборвется твоя.
Когда от дверей прозвучал решительный голос, никто даже не вздрогнул. Ждали.
- Стволы на пол, руки за голову и не дергаться! При оказании сопротивления расстреливаю всех. Геройство оставьте для другого раза.
Сурово. Гончар кивнул своим - судя по всему, сейчас последует требование денег. Непохоже на Цезаря. Тот скорее бы жизнь взял. Если только остепенился, понял, что баксы в хозяйстве куда полезнее, чем труп, пусть даже и злейшего врага. Ну, деньги дело наживное, а жизнь дается один раз. К тому же потребовать мало - их еще получить надо.
В зал вошли девять человек в камуфляже и масках. Трое осталось у входа, предостерегающе поводя стволами автоматов, шестеро мгновенно выстроили у стены всех гостей и их охрану. Машинально наблюдая за ними, Гончар внезапно нашел ответ на еще один вопрос. Убийство Маленкова. В ту ночь на территории больницы находилось полно омоновцев в такой же или почти такой же форме. В темноте небольшие различия точно не увидишь. Вот менты и не нашли киллера, потому что тот выглядел совершенно так же, как они. А гранатомет он где-нибудь спрятал.
Эти деловито обезоруживали и обыскивали всех, телохранителей тычками выпроваживали за дверь - видимо, там их встречали, и не самым ласковым образом. Хирургу здорово дали по шее, когда он дернулся во время обыска Гончар в глубине души позлорадствовал. Его самого не обыскивали, предложили сдать оружие добровольно. Что ж, он был умным человеком и понимал, что пистолет в данной ситуации ему ни к чему. Один выстрел - и погибнут все. А раз ни к чему, то что бы его не отдать? На Эйфеля даже внимания не обратили - как и он на происходящее. Так и сидел, не шелохнувшись, тупо глядя в стол.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152