Он едет по вечернему Парижу - прекраснейшему городу в мире, способному развеять любую меланхолию...
А теперь представьте моего клиента несколькими минутами позже. Он вернулся за забытым подарком. Быстро вбегает по лестнице. Дверь заперта, но у него есть ключ, и вот, уже охваченный предчувствием какой-то беды, входит он в свою квартиру... Я не буду подробно описывать зрелище, представшее его глазам - здесь, в зале, находится вдова месье Кановы, и все мы сочувствуем ее горю. Но, господа присяжные, я призываю вас на минуту вообразить себя на месте обвиняемого. Что же он видит? Свою жену, свою дорогую, нежно любимую жену, женщину, с которой он обвенчался наперекор мнению всего света и чьего ребенка готов был усыновить, - в объятиях любовника! И это - через три месяца после свадьбы! И тот, с кем она оскверняет супружеское ложе - не какой-нибудь случайный ловеласу нет, это человек, прекрасно известный господину Маньи, человек, которого он считал своим другом и наставником, которому безоглядно доверял.
Может ли хоть один из вас, господа, положа руку на сердце утверждать, что и подобных обстоятельствах сумел бы сохранить хладнокровие и не переступил бы границ дозволенного?!
Злополучный подарок, коробка шоколадных конфет - совсем рядом, в шкафу, на расстоянии вытянутой руки. Но внезапно словно вспышка молнии прорезает помутившийся от горя и возмущения рассудок моего клиента: он вспоминает о револьвере, уже год лежащем н том же ящике. И вот совершается непоправимое! Современные модели оружия отличаются высокой скорострельностью, и одной-двух секунд достаточно, чтобы несколько раз нажать на спусковой крючок... Буквально в следующую минуту несчастного убийцу охватил ужас от содеянного, но все усилия спасти собственную жертву уже не могли ничего изменить.
Мой подзащитный - перед вами, господа присяжные, и это избавляет меня от необходимости говорить о глубине его раскаяния. Просто взгляните на него и доверьтесь своему знанию человеческого сердца. Я же, прежде чем закончить выступление, позволю себе напомнить вам показания очень важного свидетеля последние слова самого месье Кановы: "Поделом мне! Господи, смилуйся надо мной!"
Должны ли, вправе ли мы судить Кристиана Маньи строже, чем тот, кто погиб от его руки? Мой клиент принадлежит к людям, для которых самое страшное наказание - упреки собственной совести. Он действовал, защищая честь французской семьи. Так неужели вы, господа, с пренебрежением отвернетесь от этой национальной святыни - нашей чести? Тогда уже никто и ничто не сможет ее спасти.
ПЕРЕПИСКА
Париж, 5 февраля 1949 г.
Мэтр Гюстав Флери - мадемуазель Сюзанн Валансэ, танцовщице кабаре.
Мой зайчоночек,
спешу черкнуть тебе пару строк. Надеюсь, новость тебя порадует и немного отвлечет от окаянного гриппа, помешавшего тебе прийти на заключительное заседание.
Свершилось! Мы победили! Приговор жюри - "Невиновен"!
Присяжные были просто неподражаемы - сборище замшелых провинциалов. Среди них - одна старая дева в такой шляпе, какие, думаю, носили перед первой мировой войной. Глядя на нее, я с трудом удерживался от смеха, что, однако, не помешало мне произнести блестящую речь. Прямо-таки бриллиант, а не речь - в лучших классических традициях! Кое-кто из сидевших в зале репортеров, слушая меня, откровенно ухмылялся, но на присяжных высокопарные обороты всегда действуют как нельзя лучше.
Надо, впрочем, признать, что и самый неопытный адвокат наверняка справился бы с этим делом. Все обстоятельства, вплоть до мельчайших деталей, сработали в пользу обвиняемого, представив его в самом выгодном свете. Я, конечно, еще скомпоновал их должным образом, но они и без того подобрались удачно - так удачно, будто некий злой гений заранее спланировал последний роман бедняги-профессора.
К счастью, ни полиция, ни прокурор не дали себе труда копнуть всю эту историю поглубже...
Ну, а я теперь чувствую некоторую досаду - победа досталась слишком легко. Настоящего сражения не произошло, и потому я не испытал того чувства удовлетворения, какое бывает, когда выигрываешь трудный процесс. Даже поздравления коллег не радуют, честное слово!
В общем, все сошло без сучка, без задоринки. Вот что значит правильно выбрать клиента! А моя почтенная супруга (она тоже присутствовала), внимая разглагольствованиям своего грешного муженька, так расчувствовалась, что даже слезу пустила. Это ли не признак успеха!
Целую тебя бессчетно.
До встречи, твой Став.
Дневник мадам Кристиан Маньи,
обнаруженный полицией 5 июля 1950 г. в ее квартире
7 февраля 1949 г.
После суда Кристиан вернулся домой в весьма приподнятом настроении. Официальное подтверждение его невиновности, да еще в столь торжественной обстановке, явно произвело сильное впечатление на моего святошу. Он и сейчас временами напускает на себя гордый вид, словно сам поверил болтовне адвоката.
Впрочем, его можно понять: представление получилось хоть куда! В зале весь цвет парижского общества, множество репортеров крупнейших газет... и в центре внимания - мадам Канова, в потрясающем черном платье (не иначе, заказала заблаговременно). Уже с первых минут стало ясно, что публика настроена к обвиняемому отнюдь не враждебно. А когда его ввели, по залу прошелестело нечто вроде сочувственного вздоха. Надо признать, Кристиан выглядел очень эффектно: высок, красив, исполнен достоинства, с интересной бледностью на лице. На вопросы председателя отвечал спокойно и вежливо, как и подобает благородному молодому человеку в столь драматических обстоятельствах. Просто загляденье!
Я, напротив, сразу же возбудила к себе всеобщую неприязнь, и чуть ли не каждая моя реплика сопровождалась ропотом возмущения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41