В коридоре тут же встал со стула возле тумбочки, подозрительно косясь в мою сторону, плечистый парень в белом халате, небрежно накинутом на камуфляж. Я заметил пистолет у него на поясе, кобура была расстёгнута.
- Вы к кому, гражданин?
- Я - доктор Смирнов, меня вызвали для участия в операции некоего Михалёва, я анестезиолог.
- Предъявите, пожалуйста, документы, - твёрдо предложил неулыбчивый парень.
Я поспешно похлопал себя по карманам, изо всех сил изображая полную готовность и послушание, но тут же развёл руками:
- В портфеле документы.
Я повертел головой, и указал рукой на тумбочку возле дежурного:
- Вы позволите?
Он молча кивнул, слегка отодвинувшись. Я поставил портфель на тумбочку, и открыл замок.
- Секундочку, доктор, - остановил меня охранник. - Если вы не возражаете, я сам загляну. Можно?
Я не возражал. Собственно, это только мне и нужно было. Как только он осторожно, стараясь не спускать с меня глаз открыл портфель и опустил туда на секунду взгляд, я тут же подскочил и засунул его головой в портфель, перехватив его правую на болевой приём. Парень пару раз успел дёрнуться, но тут же затих, наглотавшись паров хлороформа.
Выудив его за шиворот из портфеля, я поспешно залепил ему рот клейкой лентой, приготовленной заранее. Захлопнул портфель и забросил его в двери палаты, возле которой сидел охранник, положил на стул вытащенную из тумбочки газету, предварительно развернув её, снял с телефонного аппарата трубку, и положил на тумбочку, таким образом нарисовалась безмятежная картинка: сидел человек, читал газету, позвонили, он отложил газету и пошёл кого-то звать. После этого я торопливо затащил тяжёлого охранника в палату и тщательно прикрыл за собой двери. Кровать была за белой занавеской, и лежащий на ней что-то пыхтел, видимо не понимая, что происходит.
- Ты не нервничай, дорогой, - успокоил я его, - сейчас я подойду, пелёнки тебе поменяю.
Огляделся, связал ноги и руки охранника полотенцами, которые висели на стене возле дверей. После этого отдёрнул занавеску и поздоровался:
- Здорово, Зуб!
Зрелище было не для слабонервных, Соколик разделал его, как бог черепаху. Всё, что виднелось из-под белой простыни было тщательно запеленато в бинты и напоминало мумию фараона. Из-под повязки на меня таращился один перепуганный глаз с обожжёнными ресницами.
Со всех сторон к кровати тянулись какие-то проводки и трубочки, отчего Зуб удивительно напоминал большого паука, сидящего в середине собственной паутины.
- Чего тебе? - прохрипел Зуб.
- Да так, ничего особенного, спросить хотел тебя: ты жить хочешь?
Глаз наполнился ужасом. Я попал в самую больную точку.
- Значит, надеешься? - поинтересовался я. - Ну, ну. Тогда ты мне быстренько всё расскажешь, и я уйду. А если нет, то я тоже уйду. Только если ты мне ответишь, я уйду ничего не трогая, а если не скажешь пообрываю все трубочки, и выключу к едрене фене все эти машинки, а то стучат они.
Я обвёл взглядом датчики и экраны самописцев и осциллографов, которые вычерчивали кривые и выдавали импульсы.
- Значит так, вопрос простой, как день. Я тебя не утомлю. Кто заказал мальчика и женщину на Ярославском шоссе?
- Не знаю, - с трудом ответил Зуб. - По телефону.
- Допустим. Что за голос?
- Бабий такой голос.
- Женский что ли? Я не понял, что значит бабий.
- Я сам не понял. Не то мужик таким голосом говорил высоким, не то женщина. Только голос всё одно меняли.
- Кто гарантировал?
- Никто.
- Неправильный ответ, - я покачал головой и взялся за трубку, тянувшуюся из его носа, слегка потащив за пластик. - Не принял бы ты заказ
по телефону без серьёзных для тебя гарантий, ты всё же - не девушка на выезде.
Он тяжело засопел, с надеждой заглядывая мне через плечо. Я понимал, что время идёт, что я нарушаю все возможные законы, но не видел другого выхода из лабиринта, в который я безнадёжно забрёл в поисках. Сначала я искал убийц моего племянника, потом искал мальчика, а теперь уже и сам не знал, что ищу.
Я знаю только одно, что отыскать это для меня почему-то важнее всего в жизни. Почему важнее - я и сам не знаю, потому что не знаю, что ищу. А может и знаю, только сказать не могу, как собака.
Зуб продолжал сопеть, таращась на меня жутким своим глазом. Я подёргал трубочку.
- Я понимаю, что мозги тебе сильно потрясли, но только думай скорее, мне некогда.
Я резко выдернул трубочку, которая уходила достаточно глубоко и оказалась достаточно длинной. Зуб испуганно и визгливо хрюкнул и все его счётчики ожили, всплеснув волнами и импульсами. Я улыбнулся как можно более обаятельной улыбкой. Я лукавил, я знал, что трубка эта не что иное, как приспособление чтобы поить, минуя рот.
- Ну так как, надумал? - спросил я. - Смотри, сейчас ещё какую-нибудь трубку вытяну, может и кишки за ней следом, тут уж как получится. Ну как тянуть?
Я взялся за другую трубочку. И тут заметил шланг, подающий кислород. Лёгкие его работали на вентиляторе. Худо его дело, вряд ли вытянет.
- Он сказал, что его гарант Костя Грек, - прошелестел губами Зуб.
- Кто такой? - спросил я. - Быстро, быстро колись, начал уже, и так почти всё сказал. Ну?! Измайловский, люберецкий, откуда? Где искать?
- Не знаю. Он отошёл.
- Откуда ты его знаешь, Грека этого?
- Сидели вместе. Он старше, сейчас в завязке, стар стал. Живёт где-то в районе метро "Семёновская", больше ничего не знаю.
Он тяжело засопел, как видно разговор ему дался тяжело.
- Ну ладно, апельсины я тебе в следующий раз принесу, живи пока.
И я пошёл к выходу из палаты. Перед тем, как уйти, я посмотрел охранника. Он был в порядке, пульс был, хотя и немного замедленный, я на всякий случай снял у него со рта ленту и расстегнул ворот рубашки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132