Герр Грелль и его сын любезно пригласили меня позавтракать с ними. Буду дома к полудню. К часу, самое позднее, - ну вот, подумал он, я назвал их имена. Вряд ли теперь они рискнут расправиться со мной прямо здесь. - Не волнуйся, - добавил он, внезапно расстрогавшись.
- Дик...
- Да?..
- Наверное, тебе следует перезвонить Эрику Йетсу прямо сейчас. Он звонил тебе рано утром. Он, кажется, сильно расстроился, когда я сказала...
Брайант вынужден был перебить, как ни хотелось ему знать, что именно Анна сказала Эрику (нужно полагать, Анна наболтала достаточно, чтобы Эрик догадался о его намерениях). - Когда он звонил?
- Сразу... Сразу после твоего отъезда. Он сказал, что звонит по поводу книги. Я не совсем поняла, что ему нужно.
- Где он остановился в Зальцбурге? Он оставил свой номер телефона?
- Это был междугородний звонок, он говорил из дому.
- Из Цюриха? - Брайант не поверил своим ушам.
- Да. И такое странное время для звонка! Он говорил так резко, почти сердито. Тебе не кажется, что он раздумал делать твою книгу? И что поэтому...
- Никуда он не денется. Он подписал контракт и выдал аванс.
- Меня беспокоит, не придется ли нам вернуть ему эти деньги, призналась Анна. - Но это не самая большая тревога. Дик, я так рада, что с тобой все в порядке...
- Я не первый раз работаю в плохую погоду, - снова быстро перебил он. - Скоро увидимся, милая, - и Брайант повесил трубку.
Он отсчитал мелочь на оплату разговора и оставил на столике около телефона. Звонок Эрику в Цюрих подождет. Что за дурацкая проверка, раздраженно подумал Брайант. Эрик стал чертовски надоедлив. На прошлой неделе он настойчиво требовал назвать дату, когда будет готов полный набор фотографий. И несколько раз упомянул Финстерзее, при всей своей осторожности. Даже излишней осторожности, на взгляд Брайанта. Он туманно пообещал закончить с Финстерзее к концу недели, может быть даже, к пятнице. Но, кажется, Йетса это не вполне удовлетворило. Он позвонил около часа ночи - просто чтобы удостовериться, что Брайант ещё в Зальцбурге. Ну что это?.. Он мог бы больше доверять мне, раздраженно подумал Брайант, проходя через гостиную.
Мы были вместе во время войны, делали одно и то же дело. Йетс и потом поддерживал связь с британской разведкой, возможно даже, работал на нее. Он отлично знал: все, что я найду в Финстерзее, будет использовано в наших интересах. Что он ещё хотел - ведь все было оговорено? Еще в июне я рискнул намекнуть ему, просто чтобы убедиться, что при необходимости он сумеет стать посредником. Без его помощи мне было не обойтись. У него сохранился доступ к нужным людям в Лондоне. Но ещё немного такого настойчивого давления - и я вспомню своих приятелей в Вашингтоне. По крайней мере, двое хорошо помнят меня по старым временам.
Впрочем, все это - просто секундное раздражение, сказал он себе, проходя по выстывшей гостиной с рядом оленьих голов на стенах. Пусть это обычное тщеславие, но приятно все же показать Лондону, что он ещё не вышел в тираж.
- Я заметил, вам понравилась наша коллекция, - сказал Антон, стоявший у кухонной двери.
- Впечатляющее зрелище. Сколько здесь ваших личных трофеев?
- Есть кое-что, - скромно ответил Антон. Он был приятным парнем, с ясными голубыми глазами, каштановыми волосами и здоровым цветом лица. - Но большую часть подстрелил мой отец, включая серну, - он указал на голову, красовавшуюся над входом. - А вам приходилось охотиться?
Что-то мелькнуло в его глазах - как будто он увидел нечто за спиной Брайанта - и он решительно, хотя и вежливо, подхватил гостя за локоть и повел в кухню. - Так вы охотились когда-нибудь? - повторил он.
Брайант не оглянулся - он уже услышал характерный щелчок, когда Август Грелль снял телефонную трубку.
- Нет. Это удовольствие не из дешевых?
- В зависимости от того, на какую дичь вы охотитесь. Завтрак готов. Приступим?
Красивый обходной маневр, подумал Брайант. Налог на отстрел серны должен быть не меньше четрех тысяч австрийских шиллингов. Видно, дела у Августа Грелля идут неплохо, хотя он и хозяин совсем простой деревенской гостиницы, в которой берут всего пятьдесят шиллингов в день в самый сезон. Брайант отхлебнул горячего кофе, очень надеясь, что это поможет ему прийти в себя. Ему до смерти хотелось растянуться на полу перед горячей плитой и уснуть. После такого утра ему даже есть не хотелось. Он совершенно выбился из сил - физических, да и моральных, пытаясь понять, что нужно от него Греллям. Он с трудом прислушивался к болтовне Антона и думал об Августе Грелле, задержавшемся у телефона. Зачем вообще ему потребовалось кому-то звонить? Что-то тут не так, говорил ему инстинкт, что-то не так.
- Смотри-ка, - сказал он, вставая и стягивая с печки свой свитер, уже десять - мне пора. Я хочу поскорее выехать в Зальцбург.
- Это всего полтора часа, - возразил Антон, обеспокоенно озираясь.
В таком состоянии, как я сейчас - хороших два, подумал Брайант. Прошлой ночью у него ушло на дорогу часа три - правда, он изо всех сил старался не привлекать внимания.
- Жаль, что мне не удалось попрощаться с вашим отцом. Поблагодарите его от моего имени, ладно? Возможно, я привезу к вам в декабре мою жену покататься на лыжах. Гостиница открыта в лыжный сезон?
- Да, конечно! Правда, у нас тут нет подъемника, и специального спуска тоже. Но все равно есть, где покататься. Отличное развлечение. У нас тут отличные места - да лучше я вам на карте покажу, - Антон последовал за Брайантом в прихожую, продолжая говорить, и теперь шарил в ящике туалетного столика у двери. - Можно пройти на лыжах около тридцати километров через...
- Мне и трех вполне достаточно, - усмехнулся Брайант, вы сильно переоценили меня, Антон, - он открыл защелку входной двери, начал толкать её.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71