Но теперь я понял, чего же нам на самом деле не хватало. Вернее кого. А именно Вязова. Он стал одновременно стопером, настоящим оплотом нашей обороны, и главной ударной силой. Жестко, твердо ставя под мяч свои длинные ноги, он оказался непроходимым для форвардов соперника, а, обладая пушечным ударом, стал и нашим главным бомбардиром. Убойная сила его удара была настолько велика, что мяч, пущенный им мимо ворот с середины площадки, со страшной силой и грохотом ударялся о стену, деморализуя вратаря. Мы скоро приспособились к новой тактике: бросали в прорыв быстрых Бородянского и Кузнецова, те смещались в центр и оставляли мяч под удар набегающему Вязову. Мини-футбол - это игра корректных людей, здесь, в отличие от большого футбола, любое касание ноги соперника чревато наказанием, поэтому выбранная нами тактика оказалась весьма действенной. Нужно было только загородить корпусом мяч, стоя спиной к воротам "уголков", и дождаться когда добежит Вязов, а там уже вступала в действие его правая нога-пушка. В конце матча в зал после совещания у руководства заглянул Петрович. Он возбужденно хлопал нас по мокрым спинам, грозился в следующий раз сам выйти на площадку и обещал каждому отгул в случае победы. Вероятно, его уже здорово достали колкие замечания начальника уголовки после наших матчей, и ему очень хотелось отплатить той же монетой.
Когда мы одевались после душа, Вязов обратился ко мне с просьбой:
- Игорь, ты говорил, что у тебя есть приятель в оперчасти СИЗО. Давай съездим к нему завтра. Хочу договориться, чтобы Жанну взяли в работу и встретиться с ней. У нее завтра день рождения, хотелось бы поздравить и выяснить кой-какие вопросы.
- Нет проблем,- кивнул я.- Возьми чая и, на всякий случай, разрешение от следователя на встречу.
Утром мы с Вязовым отправились в СИЗО поздравлять Жанну с днем рождения. Наше СИЗО, как и множество других подобных учреждений в Матушке России, досталось в наследство городу от батюшки царя. С тех пор люди изобрели компьютеры и роботов, научились запускать ракеты и летать в космос, только все эти глобальные перемены почти не коснулись условий содержания жуликов. А в связи с тем, что со времен царизма число жуликов у нас неимоверно выросло, то набивают их в камеры в несколько раз больше нормы. По образному выражению нашего губернатора, люди, вповалку коротающие время на изоляторских нарах, напоминают ему червей. Не знаю, кого напоминаем ему мы, все остальные, кишащие на улицах за окном его автомобиля, но впечатление о СИЗО у него сложилось совершенно верное. Лично я многое бы отдал, чтобы не оказаться еще одним червем на здешних нарах, но почему-то очень многие считают это нормальным местом, где по часам кормят и не заставляют работать. А еще мне очень жаль ни в чем не виновных родственников, которым ночью приходится занимать очередь, чтобы передать "дачку" своему непутевому сыну, мужу или брату. В общем, хоть говорят, что от тюрьмы не зарекайся, но не дай бог в ней оказаться.
Миновав несколько дверей с лязгающими запорами, мы с Вязовым прошли внутрь и поднялись в оперчасть. Бывший мой коллега Юрка Коньков, выпертый из милиции за увлечение спиртными напитками, осел опером в изоляторе и уже прижился там. Теперь ему не было нужды накачиваться водкой, вся оперчасть с утра до вечера балуется чайком страшной крепости, от которого у непривычного человека лезут глаза на лоб или прихватывает сердечко. При этом они еще говорят, что это пустяки по сравнению с зековским чифиром. У ребят из-за большого расхода чая всегда проблемы с его наличием, поэтому, если хочешь с ними дружить и ожидаешь от них помощи, не журись. Разыскав Конькова, мы сделали свой вклад в чайную церемонию оперчасти, отведали по полстакана их фирменного напитка, от которого слегка поплыла крыша, и приступили к изложению наших проблем. Юрка по телефону выяснил номер камеры Жанны, оформил нам ее вызов и пообещал организовать разработку. Вязов пошел занимать комнату для беседы с ней, так как их количество, в отличии от контингента СИЗО, не увеличивается, а я остался поболтать с "Коньком". Повспоминали сослуживцев, смешные истории, потрепались, но когда Юрка снова принялся заваривать чай, я поспешил ретироваться и отправился к Вязову.
Жанну уже доставили и теперь Виталий угощал ее кофе из термоса, конфетами и апельсинами. Вообще, это запрещено, но учитывая, что подследственная все-таки именинница, я не стал обращать на это внимание.
Обитатели СИЗО, как правило, люди внимательные к житейским мелочам и не брезгливые. Они не поленятся и порыться в дермеце соседа. А если обнаружат там, скажем, остатки колбасы после его вызова к "куму", то вполне могут сотворить что-нибудь нехорошее. Но, в конце концов, Жанна не работает на нас, а Вязов не маленький мальчик.
Я тоже поздравил именинницу и съел за ее здоровье конфетку. Несмотря на обитание в казенном доме, она не пала духом, держалась весело и непринужденно, неплохо выглядела. Мы мило болтали, смеялись, пока наша идиллия не была обгажена адвокатом Зигельбаумом. Подобно тени отца Гамлета, он неожиданно возник в проеме двери, онемевший при виде нашей милой компании. Сначала он, как рыба, несколько раз молча открыл и закрыл рот, а потом, подскочив к столу, принялся кричать:
- Не рассказывайте им ничего! Все допросы только в присутствии адвоката! Я буду жаловаться вашему руководству! Покиньте помещение я должен переговорить со своим клиентом наедине!
Понимая, что его сейчас пошлют, и, более того, намеренно напрашиваясь на это, он вытащил диктофон и сунул его под нос Вязову, предполагая, что посыл будет исходить от него.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100