- Земляк раскраснелся, распахнул пижаму, уселся поудобнее на стуле.
- Вот езжу я часто по московскому шоссе. Час езды - Белгородская область. Россия. Старшая, наша, так сказать, сестра. Что я вижу на Украине? Вокруг домов - садочки. Вишенки, черешенки, сливы, малинка кругом. Заборчики покрашены. Дорожки чистенькие. Домики - аккуратненькие. Люди себя уважают. Переезжаем за Белгород - заборы косые, серые, некрашенные, дома хромые, окошки слепые, грязью затянутые. Из деревьев - ольха да ха-ха. Яблонь, правда, много. На участках - одна картопля да бурьян. Люди в ватниках, телогрейках, пъяные, тусклые... Тоска. Вы - человек государственный, в больших по нашему разумению, чинах. Образованный. - Он бросил прищуренный взгляд на мой институтский поплавок.
- Объясните, в чем здесь дело. Даже горилочка наша, на голову лучше москальских опилок.
- Не знаю, не задумывался. Может почва другая. Не чернозем, а, скажем песчаная. Она, по-моему, для картошки лучше.
- Земля другая! То так. - Он поднял палец. - Но главное - люди. Люди у нас другие. .... Украина...
Сосед задумался, пригорюнившись, подперев голову, опершись рукой на стол.
- Вот Франция, к примеру, не больше Украины. А как живут люди. А Англия. А разные Бельгии да Голландии. Чем мы хуже?
- Вы, что за "Самостийну"...
- И ни-ни-ни. Ну, что Вы так, сразу. Просто ... представилось. Возил бы огурчики в Париж продавать.
- Так там своих таких и лучше - навалом. Да перевоз, да таможня. Прогорели бы, пожалуй. Они ведь не водку хлещут, вино смакуют. А огурец Ваш, как ни хорош, но к бургундскому на закусь не клеется... - Развеял я его надежды. - Ваш потребитель - здесь. Никуда Вам от него не деться пока водку пьет, да огурчиками закусывает.
- Вот. Мы бы в и в Россию возили. - Воспрянул духом землячок.
- Так и здесь оказалась бы другая валюта, плюс таможня, минус налог. Да как с иностранца с вас бы еще и за визу содрали, за гостиницу, за обмен денег, да мало ли еще, чего придумают.
- Как так? - Он удивленно захлопал глазами.
- А так, земляк, хочешь самостийности, так уж от всего. Смотри... Газа, нефти на Украине почти нет. Где закупать? Ближе всего и, наверное, дешевле в России. Но брать-то с тебя за газ не огурцами будут. Огурцов, не хватит. Валютой. Долларами. А их заработать надо. Где? Как? Прежде чем о незалежности, об этом думать надо. - Сосед слушал склонив к столу голову.
- Своего горючего нет - забудь об поездках на авто с клубничкой. Кусаться такая клубничка начнет. Это сейчас выгодно, на ворованном "семьдесят шестом", что шоферня по дороге из баков продает. Шланг небось возишь? Так?
- Так. - Грустно признал он. - На "семьдесят шестом" с прокладкой ездим.
- Билеты на самолет тоже подоражают. Керосин-то не свой, импортный будет. Прогорит твой бизнес. Огурчики, пожалуй, тут бельгийские или французкие, продаваться будут. Они их на промышленной основе быстренько наладят. Раз здесь спрос есть, будет и предложение. И подешевле, чем твои, пленочные, доморощенные. Хоть, согласен, твои - вкуснее.
Он почесал грудь под белой трикотажной майкой, потом поскреб ногтем потылыцю.
- Ну это теории. Поживем - увидим. Горилка у нас закончилась. Поговорить мы - поговорили. Завтра раненько на рынок. - Засмеялся. - Пока на доляры не перешли, торговать надо. Пока! - Воздел к потолку палец. - Пока! ... Пока и карбованцы сойдут. Давай, майор, делать ночь.
- Давай,земляк. - Мы потушили свет и уснули.
Проснувшись утром я уже не застал землячка. Рыночное время дорого. Вспомнил вечернее застолье, наш разговор. Точнее его монолог. Оригинально народ понимает капитализм. Работай и приворовывай словно при социализме, а торгуй и получай прибыль как во Франции. Знатный ориентир земляки подыскали. На Париж замахнулись клубничкой да огирочками.
Выйдя из гостиницы и соориентировавшись, согласно указаниям возившего вчера к мемориалу таксиста, двинул к старому городскому кладбищу.
Возле металлических ворот, выкрашенных облупившейся зеленой масляной краской, стояли старушки, продававшие незамысловатые пирожки, свечки, хилые букетики сухих северных цветов. При моем появлении все дружно запричитали что-то особое, кладбищенское , зашамкали беззубыми ртами, начали поправлять платочки, протягивать руки, то ли прося подаяния, то ли привлекая внимание к выставленому на продажу товару. Букет мой куплен зараннее, потому я прошел сквозь их строй не задерживаясь и не осмысливая произносимое бабульками.
Кладбищенская контора ни чем не отличалась от десятков других, не столь специфических, храмов бюрократии, как гражданских так и военных. Классический набор из столов, стульев, механического калькулятора "Феникс", счет, серопиджачного начальника и неопределенного возраста секретарши.
- По какому вопросу, товарищ майор? Присаживайтесь.
- Ищу могилу отца. - Я назвал фамилию, имя. Год смерти. - Он у вас перезахоронен, несколько лет назад.
- Проверим по книгам. Если несколько лет, то найти будет несложно. Начальник вытащил из железного шкафа обычную бухгалтерскую книгу и начал листать страницы, водя пальцем по столбикам фамилий.
- Есть Ваш отец, - Он поднял на меня глаза. - А документик у Вас имеется. Для порядка. Проформы, так сказать, ради. Вы уж не обессудьте.
Начальник раскрыл поданное удостоверение, сверил фотографию и собрался было листать дальше. Пришлось забрать документ из не в меру любопытных рук.
- Дальше Вам читать необязательно. Вы хотели удостоверить мою личность - пожалуйста. Вы удовлетворены?
- Не извольте беспокоиться, вполне. Просто, ... как Вам сказать, люди приходят разные, с разными целями, мы должны быть в курсе.
- Не думаю, что на эту могилу кто-то приходил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88