Съездим в Париж. Или запремся здесь. Останемся одни, как Адам и Ева в раю. Обещаю, Сирина. Как только все кончится.
– Милый, тебе не кажется, что пора спускаться к гостям?
Полли просунула голову в дверь. Но Александер не замечал ни ее роскошного наряда, ни вымученной улыбки: он не отрывал взгляда от телеэкрана.
Шли десятичасовые новости. Противник Александера явно проигрывал. Не оставалось сомнений, что сенатором от штата Калифорния станет кандидат от демократической партии Александер Грант. Привет мамочке. Видишь, Маргарет, твой сын – не такое ничтожество, как ты думала.
Александер повернулся к зеркалу и начал завязывать галстук. В зеркале отражался телевизор, и сенатор не боялся что-то пропустить. На экране замелькали знакомые кадры.
Со счастливой улыбкой Александер повернулся к телевизору. Он смотрел свой рекламный ролик: слышал, как Полли произносит перед школьниками взволнованную речь, видел себя самого, пожимающего руки старшеклассникам. Затем на экране появился Льюис Бассет, и Александер громко расхохотался.
Сзади послышались шаги, и рука Полли легла ему на плечо. Ее любимый жест. Несколько месяцев назад она робко дотрагивалась кончиками пальцев до его рукава – теперь же клала руку на плечо так уверенно, словно Александер – ее личная собственность. А вот лицо у нее не менялось: на нем всегда отражалась обида, и Александеру приходилось гадать, чем он не угодил на этот раз. Господи, а ведь прошло только полгода! Что же будет дальше? Как они уживутся вместе? Но Александер тут же сообразил, что «уживаться» придется ему. Полли не чувствует никакого дискомфорта. Она жизни не мыслит без обиды на мужа и жалости к себе.
– Позволь мне, милый. – Полли потянулась к уже завязанному галстуку. Александер дернулся в сторону, но тут же вспомнил, что должен следить за собой.
– Полли, я уже завязал. Все в порядке. Я думал, ты внизу, развлекаешь гостей.
– Я так и делаю, но, мне кажется, пора ехать, а то они выпьют весь ликер. А ведь мы заказали еду и напитки в отеле. Заплатили целое состояние, – посетовала Полли.
Александер издал тяжкий вздох.
– Полли, банкет в отеле оплачен из фонда кампании. Нас это не разорит. Так что успокойся.
– Александер, не надо меня одергивать! – На этот раз в голосе Полли звучала не обида – скорее нешуточный гнев. Александер удивленно взглянул на нее, натягивая пиджак, но Полли уже вернулась к обычному плаксивому тону. – Мне не жалко ликера, мне важно, как они к нам относятся. Твой Эрик – грубиян. Мисс Кортленд смотрит на меня так, словно ждет, что я бухнусь перед ней на колени. Мистер Синклер распоряжается, будто у себя дома. И все они такие наглые. Не понимаю, как ты можешь приглашать в дом подобных людей.
Александер долго молчал, пристально вглядываясь в лицо жены. Наконец губы его раздвинулись в злой, насмешливой улыбке.
– Ты, Полли, переходишь все границы, – скучным голосом сказал он. – Мои гости – очень милые люди, и они помогли мне победить на выборах. Если ты, Полли, хочешь быть женой сенатора, тебе нужно научиться ладить с самыми разными людьми. Пока что ты не умеешь ладить ни с кем. Так мы с тобой далеко не уедем. Ты кончила жаловаться? Тогда приклей на губы улыбочку и спускайся к гостям. И по крайней мере притворяйся, что рада моей победе.
– А разве я не рада?.. – начала Полли, но Александер уже вышел из комнаты.
Полли спустилась за ним. Внизу она увидела, как ее муж под аплодисменты гостей заключает в объятия Дейни Кортленд.
Шумная толпа вывалилась в прихожую. Возбужденные голоса слышались уже на лестнице. Уходя, Александер забыл выключить телевизор – и забыл о Полли. Несколько секунд она стояла неподвижно в пустой комнате. Затем выключила телевизор и вышла из дома вслед за всеми.
– …Обещаю заботиться не только о процветании нашего великого штата, но и о благополучии каждого его жителя. Вы все дороги мне – так же, как были дороги моей матери, когда она служила народу в Вашингтоне. Благодарю вас от всего сердца. Спасибо за вашу работу, спасибо за поддержку. Спасибо за то, что верите в меня.
Александер сделал шаг вперед, взял Полли за руку и поднял вверх в знак победы и единства. Лицо его сияло улыбкой, глаза излучали серебристый свет. Сейчас он был по-настоящему красив. Рука об руку с Полли Александер спустился с возвышения – и утонул в море красных, синих, белых воздушных шаров. Зал встретил его речь аплодисментами: отовсюду неслись бурные, несмолкающие приветственные крики.
Дейни, поддавшись общему ликованию, размахивала руками и что-то кричала вместе с прочими. Рядом улыбался во весь рот Блейк. Дейни обернулась к нему и что-то прокричала, но в многоголосом гуле Блейк не слышал ее голоса. Она обняла его за шею, пригнула к себе и крикнула ему в ухо:
– Я, кажется, заметила Сирину и Руди! Пойду поздороваюсь!
– Отлично! – прогудел Блейк, перекрывая шум. – И веди их прямо в бар. А я закажу выпить на всех.
Дейни кивнула и исчезла в толпе. Несколько минут она продиралась сквозь плотные ряды людей, сгрудившихся у возвышения, пока наконец не выбралась из толчеи. В зале было посвободней; малознакомые и вовсе незнакомые люди сновали туда-сюда, занимали места, болтали в ожидании угощения, выпивки и танцев. «И ничего этого не было бы, если бы не агентство Грина», – думала Дейни, и сердце ее сладко сжималось. Толпа на миг расступилась, и Дейни увидела у входа в зал Руди и Сирину: они нерешительно мялись в дверях, словно не знали, куда идти. «Заработались, бедняги, – весело подумала Дейни. – Сейчас мы их взбодрим!»
Она обогнула толстуху в ярко-красном платье – и тут же врезалась в статного джентльмена с великолепной серебристо-седой гривой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98