Наконец он с любовью посмотрел жене в глаза.
– Хочешь, я скажу тебе чистую правду?
Валентина едва заметно кивнула.
– Наверное, я не справился бы, – признался Хосе. – Но без моих детей мне будет очень тяжело.
Чуть заметная улыбка тронула губы Валентины.
«Что поделаешь, – подумала она. – Он эгоист, как и все мужчины».
Она легонько сжала руку мужа.
– Хосе, у меня к тебе просьба.
Он наклонился к жене.
– Какая?
– Прошу тебя, приведи ко мне детей. Я хочу поговорить с ними. – Валентина немного помолчала и добавила: – Потом у меня уже не будет сил…
Хосе прикусил губу, удерживаясь от слез.
– Хосе, пожалуйста, сделай, как я прошу… И не нужно, чтобы ты или мама присутствовали при этом… при нашем разговоре… Я люблю вас всех, но я должна поговорить с детьми. Это очень важно! А теперь иди… Дай мне отдохнуть…
Хосе поднялся. Его переполняла злость – он злился на себя за свою беспомощность. В голове беспорядочно роились мысли. Что делать? Как заставить Валентину не думать о смерти?!
Какая-то надежда на Ричардсона оставалась. Не сегодня-завтра с ним свяжутся, он откликнется на их просьбу приехать, если он человек.
Валентина посмотрела на мужа по-особому, так, как она умела это делать в лучшие годы их супружеской жизни. И Хосе понял, что в этом взгляде заключена та подлинная власть, которую Валентина всегда имела над ним – сильным и уверенным в себе мужчиной.
– Прошу тебя, Хосе, иди, – повторила она. – Я вижу, ты хочешь мне что-то сказать, но лучше не говори. Просто иди!
Жалко улыбнувшись, Хосе молча кивнул и вышел.
20
Было решено, что мальчики поедут в больницу с Вероникой и Марианной, а Хосе останется дома с дочерью.
– Девочка все равно ничего не поймет, – сказал он теще. – А со старшими пусть поговорит. Может, их присутствие хорошо на нее повлияет. И Альберто, возможно, исправит свое поведение, будет лучше относиться к матери.
Вероника бросила обеспокоенный взгляд в сторону мальчиков: не слышали ли они слов отца? Но те уже были на улице.
– Сеньора Монтейро, она просила, чтобы никто не присутствовал при их разговоре, – продолжал Хосе. – Боюсь только, что ребята испугаются: вдруг Валентина начнет прощаться с ними… Вы уж смотрите там…
– Я понимаю, что ты имеешь в виду. Не беспокойся, все будет хорошо.
Не доходя до палаты дочери, Вероника остановилась и обратилась к спутнице:
– Марианна, зайди, пожалуйста, к Валентине и скажи, что мы пришли. Я пока побуду с детьми здесь. – И, повернувшись к мальчикам, скомандовала:
– Садитесь на скамейку и ждите.
Они послушались. Альберто вытащил из сумки какую-то книжку и углубился в чтение, а Энрико с любопытством оглядывался по сторонам.
Стоило Валентине услышать, что у нее посетители, она пришла в волнение. Как и всякой женщине, ей захотелось выглядеть получше.
– Марианна, у тебя есть с собой какая-нибудь косметика?
– Есть, конечно.
Марианна выложила на кровать содержимое своей сумки: пудреницу, помаду и тушь для ресниц, тени и румяна.
– Ты уж мне помоги, я не хочу сама даже смотреться в зеркало: я знаю, что выгляжу ужасно.
Марианна начала приводить подругу в порядок. Справиться с синими кругами под глазами, меловой бледностью щек было нелегко. Наконец она отодвинулась от Валентины, оценивая результат своей работы.
– Ну вот, кажется нормально, – одобрила она. – Валентина, что ты все-таки хочешь им сказать? Сохрани тебя Господь, только не говори мальчикам ничего такого… Они уверены, что ты скоро вернешься домой. Я просто поссорюсь с тобой, если ты их напугаешь.
– Поссоришься? Как смешно это слышать… Давай, веди их сюда.
Когда Марианна вышла, Валентину охватили сомнения. О чем она будет говорить с детьми? В самом деле, она не должна их пугать. А вдруг этот разговор последний? С замиранием сердца она ждала.
Энрико вошел первым, нерешительно остановился и, увидев на кровати мать, бросился к ней. Альберто, переступив порог, постоял у двери, плотно ее закрыл, но не сдвинулся с места. Вид у него был насупленный.
– Мамочка, как я по тебе скучал! – целовал Энрико Валентину.
– И я по вас скучала, – мать поцеловала мальчика и погладила его по макушке. – Альберто, почему ты такой надутый? Мог бы хоть улыбнуться маме… Подойди сюда… – Альберто молча подошел. – Какие вы у меня красивые… Но вам пора подстричь волосы, а то будете похожи на девчонок.
– Мама, а ты поправишься? – неожиданно спросил Альберто.
Валентина замерла. Вопрос сына причинил ей страдание. Справившись с собой, она улыбнулась сквозь слезы и ответила:
– Может быть, еще и поправлюсь… Я буду стараться…
– Мама, а что ты хочешь нам сказать? – спросил Энрико.
– Я хочу вам сказать, что вы должны слушаться папу и бабушку… и любить их… пусть у вас будет много друзей…
– Мы и тебя очень любим! – перебил ее Энрико.
– А еще не обижайте девочек…
Альберто скривился и махнул рукой.
– Да ну их всех! Задаваки…
Энрико осуждающе посмотрел на брата:
– Не говори так при маме!
– А ты помолчи! Не твое дело!
– Мальчики, не ссорьтесь. Энрико, поцелуй меня…
Энрико подошел к матери, уткнулся в ее щеку носиком.
– Спасибо, дорогой, – сказала Валентина. – А теперь ты, Альберто… Ну что же ты стоишь?
Старший сын не шевельнулся и с неприязнью взглянул на мать.
– Альберто, – вздохнула Валентина, – очень прошу тебя, обещай мне, что будешь хорошим мальчиком. И перестань делать вид, будто ты меня не любишь.
– Я тебя люблю, – равнодушно произнес мальчик.
Мать покачала головой и поудобнее устроилась на подушках.
– Конечно, ты меня любишь, – сказала она тоном, не допускающим сомнений. – И не вздыхай, пожалуйста.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152