Почему? Это было чересчур очевидным, вот почему. Слишком легко сводились концы с концами. Но он признавал, что иногда решения оказывались именно такими простыми. Бьешься головой о стену, гоняешься по следам диких предположений, которые ни к чему не приводят. Возвращаешься назад.
Когда они подошли к дверям, к ним приблизился лысый мужчина в халате из клетчатой шотландки.
– Постойте, у меня есть ключ, – предложил он свои услуги – Я видел, когда вы входили и выходили из квартиры вашей мамы. Она так гордится вами. Но кто бы не гордился? Вы знали этого парня? Он сам это сделал? – Человек поглядывал на нее через очки в пластмассовой оправе, словно не веря, что это, действительно, Ния Уайтт.
Он распахнул дверь, и они направились через двор вокруг бассейна. Мужчина шел следом за ними до самой лестницы.
– Послушайте, я знаю, что время неподходящее, но, пожалуйста, если вы не возражаете? – он протянул клочок бумаги и ручку, которые выудил из кармана халата.
Ния посмотрела на него пустыми глазами, ничего не ответила, повернулась, стала подниматься по лестнице.
Дверь в квартиру была открыта, телевизор оставили не выключенным. Ния села на диван, Харм опустился рядом с ней.
– Он только что был здесь, – сказала она. – Он стоял здесь, – она протянула руку и выключила телевизор. – Как ты меня нашел?
– Счастливый случай. И Дьердь Файн. Я разговаривал с ней чуть раньше. Она дала мне адрес твоей матери. Хотя я не знал, что ты здесь. Она уверяла меня, что ты сюда ни за что не пойдешь.
– Откуда она знает, где живет моя мать?
– Дьердь выследила ее и взяла интервью для статьи, которую пишет о тебе. Примерно неделю назад они встречались.
Ния кивнула. Она пристально смотрела на пустой экран, потом нагнулась, положила голову на колени. Она начала плакать, тонко всхлипывая, словно ребенок. Ния была в отчаянии. Харм положил руку ей на спину, погладил, давая выплакаться.
В дверь постучали. Харм встал и открыл ее. Несколько полицейских вошли в комнату. Розовая гостиная показалась тесной для людей в черном. Прибыл детектив, чтобы снять показания. Им оказался Джеймс Джонсон, коллега Бада Хирша. Харм встречался с Джонсоном во время расследования убийств, когда работал в ФБР. Харм сходил на кухню, принес чистое полотенце, протянул его Нии.
Полицейские сели за покрытый стеклом стол у окна. Ния повторила рассказ о событиях вечера, о том, как вернулась из магазинов, пошла купаться, а Леонард ждал ее во дворе. Он объяснил, что Кэрол позвонила ему и велела приезжать. Она заколебалась, прежде чем говорить полицейским о том, что они с Леонардом были любовниками, что он просил ее выйти за него замуж.
Потом она рассказала, что Леонард признался в том, что был с Робин Риз, когда девушку застрелили в Мексике. О его подозрениях, что Мирина имеет непосредственное отношение к смерти Робин.
Джонсон записывал, второй полицейский стоял позади него и покачивал головой. Наконец, Ния закончила рассказ. Лицо ее казалось очень бледным в обрамлении черных волос. Она добавила:
– Леонард сказал, что у него закончилось лекарство «Прозак». Я никогда не предполагала, что он постоянно принимает лекарства. Я знала, что он пользуется снотворными таблетками, но…
– Где его жена? – спросил детектив.
– В Санта-Фе, – Ния повернулась к Харму. – Боже, я должна позвонить ей, сообщить о случившемся.
– Мы можем сделать это за вас, – предложил детектив.
– Нет. Я сама скажу.
Детектив просмотрел свои записи, порылся в бумагах, вытащил голубой конверт, запечатанный в полиэтиленовый пакет.
А это письмо согласуется с теми, которые вы получали?
– Бумага та же самая. Но оно отпечатано на чем-то другом.
– Все недавно полученные письма напечатаны на «Эпсоне». А это, похоже, написано на обычной конторской машинке, – сказал Харм.
Детектив осторожно извлек письмо из пакета, разложил на столе. Подвинул поближе к Нии. Ния закрыла глаза, будто слишком много раз читала его. Потом снова посмотрела.
– Вы не считаете немного странным то, что оно отпечатано? – спросил детектив. – Обычно предсмертные записки пишут от руки. Если только самоубийство не планируется заранее.
Ния вздрогнула.
– Давайте позвоним Мирине.
Детектив положил письмо в пакет, провел пальцем по краю пакета.
Ния встала, прошла на кухню, набрала номер. Прислонилась к белой стойке.
– Мануэль, – услышал Харм ее голос. – Это Ния. Я не знала, что ты еще там. Мне надо поговорить с Мириной. Срочно, – не дождавшись, когда Мирина подойдет к телефону, Ния передала трубку детективу. – Я не могу говорить с ней – пробормотала она и вышла из квартиры.
Ния склонилась над перилами, глядя вниз на дворик.
Харм вышел, встал рядом с ней. Она вцепилась в его руку, притянула его к себе, хрипло прошептала:
– У меня в спальне целая пачка таких конвертов.
Харм отступил, крепко сжал ее локти, внимательно посмотрел в лицо.
– Откуда?
– У меня появилась идея. План…
– Какой план? О чем ты говоришь? Что ты имеешь в виду?
В этот момент через двор пробежала растрепанная пожилая женщина в серебристом плаще. Споткнулась о садовый шланг, выпрямилась, побежала по лестнице, причитая:
– Детка. О, моя детка…
Глава 25
Кэрол Уайтт бросилась по лестнице к площадке, обвила Нию, стиснула ее в объятиях. У Нии перехватило дыхание, она оттолкнула мать.
– Бога ради, скажите, что здесь происходит? – кричала Кэрол. – Что ты сделала с бедным человеком?
Ния отступила, умоляюще взглянула на Харма, словно просила его о помощи.
– Мама, он мертв. Его застрелили. Я не имею к убийству никакого отношения. Что я слышу? Неужели ты обвиняешь меня?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133