Спустившись в кухню за кувшином воды, Франческа застала там миссис Маккензи. Она бесшумно двигалась, шаркая по каменному полу мягкими туфлями. На ней был цветастый халат. Волосы безжалостно скручены в тугой узел на макушке. Губы плотно сжаты.
– Када будити кушить, мисюсь?
Франческа повернулась, оторвав глаза от крана. Она не сразу поняла, о чем ее спросили. Миссис Маккензи помахала в воздухе ножом, которым нарезала бутерброды.
– Ах, да, пожалуйста, и Софи надо покормить.
Франческа закрыла кран и осмотрелась в поисках подходящей тряпки.
– А Милли, наверно, не будет обедать, ее опять стошнило.
– Миня ни дивлят. И доктора ни надоть, сразу видать, совсем плахой рибенок.
– Да.
Франческа нашла тряпку и направилась к двери. Она ни слова не поняла из того, что сказала миссис Маккензи.
– Леди Маргарет оставила листок. Грит, оставить тебе кушить на вечер, так, что ль?
Франческа остановилась на пороге. Она не знала, как ей ответить, чтобы не попасть впросак: покачать головой или кивнуть в знак согласия? Решила кивнуть.
– Что ж мене самой сгатовить, иль ты чего по-своему настряпашь?
Франческа опять кивнула. Беда с этой миссис Маккензи. И что у нее за язык такой – ни слова не понять.
– Знать, сама сгатовишь?
– Да.
– Харшо.
Миссис Маккензи принялась опять строгать мясо, а Франческа вздохнула с облегчением. Она была готова сквозь землю провалиться от смущения, оставаясь наедине с миссис Маккензи. Слава Богу, та была женщиной не слишком разговорчивой.
Франческа убрала комнату и накормила девочек. Миссис Маккензи уселась в кухне отдохнуть в кресле, а Франческа осталась в детской. Софи маялась – она слишком долго просидела взаперти, и ей хотелось побегать. Франческа решила вывести ее погулять. Погода была хорошая, им обеим не мешало глотнуть свежего воздуха.
– Милли, побудешь одна, пока мы немножко погуляем?
– Ладно уж. – Милли скисла. Ей очень хотелось сказать: «Останьтесь дома, мне скучно», но мать приучила ее не капризничать. – Я тогда посплю, – сказала Милли, стараясь улыбнуться. Такой замечательной няни, как Франческа, у них никогда еще не было. С Франческой было гораздо веселее, чем с мамой.
– Вот и хорошо. Если тебе что-нибудь понадобится – внизу миссис Маккензи. Она зайдет тебя проведать. Сейчас я принесу тебе попить, и мы пойдем. Мы не надолго – ты и проснуться не успеешь!
Милли улыбнулась уже веселее. Только бы опять не затошнило, а так ничего, можно немножко и одной побыть.
Франческа сходила вниз за водой и поставила стакан на тумбочку рядом с кроваткой. Наклонилась над девочкой, поцеловала в лобик и, подойдя к окну, задернула занавеску.
– Ну, пока, Милли, – шепнула она и, взяв за руку Софи, тихонько вывела девочку из комнаты.
Они спустились по лестнице в холл, там Франческа отыскала пальтишко Софи, одела ее, завязала шарф и надела свой жакет. Потом, торопясь не упустить солнышко до заката, они вышли за дверь и побежали в поле навстречу холмам. Теплые лучи ласкали их лица, мягкий ветерок развевал волосы.
Они бродили, взявшись за руки, и Франческа с удивлением замечала, как легко ей двигаться. Они полюбовались овечками, потом лазили по холмам – так здорово было смотреть сверху, откуда было видно далеко-далеко. Они пели, Франческа читала девочке стихи по-итальянски, а Софи считала от одного до десяти, и снова от одного до десяти цветы ярко-лилового татарника, которые встречались им на пути. Они незаметно удалились от дома довольно далеко, переходя от одного стада барашков к другому. Их тут паслось великое множество. Ветер стал крепчать. Он хлестал по щекам и растрепал волосенки Софи, облепив ими ее личико. А она стояла, вытянув руки на уровне плеч и радостным смехом встречала порывы ветра, которые отбрасывали ее прямо в объятья Франчески.
Они гуляли уже около часа, но даже не заметили, как промчалось время. У Франчески не выходила из головы больная Милли, она начала торопиться домой. Вдруг резко похолодало, облака сгустились и потемнели, совсем закрыв солнце, ветер усилился. Франческа сказала, что надо быстрее возвращаться.
Спуск с холма занял у них больше времени, чем подъем. Может быть, это только так казалось. Небо стало совсем свинцовым, низким, воздух – сырым, а ветер делался сильнее с каждой минутой. Теперь он уже не радовал; он дул им навстречу, и идти было трудно.
Франческа заволновалась. Она не привыкла к такой внезапной перемене погоды. Ей стало страшно. Она посмотрела на Софи, которая изо всех силенок старалась казаться храброй, и заметила, как побелели ее стиснутые в кулачки пальцы.
И тут хлынул дождь.
Гигантская молния пронзила небо, на секунду озарив все вокруг мертвенным светом, и через мгновение откуда-то с вершины горы прокатился раскат грома – будто заговорила сама земля, внезапно обретшая страшный, недобрый голос. Франческа содрогнулась. Софи испуганно вскрикнула. Дождь полил как из ведра.
– Софи, сюда! Скорей!
Франческа взяла девочку на руки, крепко прижав к себе. Софи была слишком маленькой и легкой для своих пяти лет. Она обняла Франческу за шею, спрятав личико в ее волосах, прижавшись к ней всем своим крохотным тельцем. Холодные тяжелые струи безжалостно били их по плечам, по спинам. Они мигом промокли до нитки. Снова прогремел гром.
– Не бойся, Софи, – бормотала Франческа. – Держись за меня и ничего не бойся, малышка. – Она чувствовала, как девочка дрожит от страха и холода. – Не бойся, держись! – И она бросилась бежать, а дождь сплошным потоком лился с небес. Лицо и руки Франчески горели от холода.
Патрик Девлин стоял у кухонного окна Лэрбека и смотрел на открывающиеся перед домом просторы, за которыми высились холмы, и дальше, на дикий скалистый пейзаж.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140