Они выбрали столик в самом укромное уголке ресторана, и Патрик отметил про себя их предупредительность.
– Пэдди!
Он обменялся рукопожатием с Биллом и поцеловал Лиз в щеку. Она крепко сжала его руку.
– Пэдди, как ты?
Он пожал плечами.
– Да все нормально.
Билл подвинул ему кресло.
– Садись, и давай для начала выпьем. Мы уже заволновались, боялись, что ты не придешь.
– Да, виноват, я опоздал. Встречался с Чарльзом Хьюитом.
Он было погрустнел, но тут же встряхнулся.
– Как это не приду? Такого не может быть. Исключено!
Он протянул руку через стол и погладил Лиз по плечу.
– Я соскучился без друзей. Слишком долго пробыл в одиночестве.
Дейв легонько постучал по панели, отделявшей салон от водителя.
– Какие у нас перспективы?
Они застряли посреди Пятой авеню. Шофер улыбнулся.
– Не знаю, что и сказать, сэр. Но вообще-то Рокфеллер-центр отсюда в трехстах метрах, на углу Сорок девятой. Если желаете, пешком можно быстро дойти. Пожалуй, лучше и не придумаешь.
– Хорошо. Мы, наверно, так и сделаем. – Он вопросительно оглянулся на Джона и Франческу. – Вы согласны?
– Лучше пройтись, чем опоздать, – сказал Джон и наклонился к дверце, ища ручку.
– Выходим здесь! – бросил Дейв шоферу.
Джон уже выбрался из лимузина и теперь помогал Франческе. – Так, говорите, прямо и налево? – переспросил Дейв, прежде чем выйти из машины.
– Точно так, сэр, мимо никак не пройдете!
– Спасибо.
Дейв присоединился к Джону и Франческе и захлопнул дверцу.
– Ну и духотища, – посетовал он. – Семь потов сойдет, пока мы туда доберемся.
Франческа засмеялась и взяла его под руку.
– Только смотри, Дейв, если промочишь мой костюм, я тебя в жизни не прощу!
– Марианна! Марианна!
Всю обратную дорогу Энцо одолел бегом. В легких появилась резь от физического напряжения, к горлу подступала тошнота.
– Марианна! – вскричал он, распахивая дверь. – Куда ты подевалась, шлюха проклятая!
Он нашел ее в полутемной гостиной. Она лежала на софе в легком шелковом халате. На губах ее играла блаженная улыбка. Рядом лежал раскрытый журнал «Вэнити фэйр».
– Ну что, получил по носу?
Она подняла глаза на Энцо. Это были холодные, тяжелые, бесцветные глаза, с красными потеками, невидящие. И они смеялись над ним. Как всегда. Марианна была здорово под кайфом.
– Давно пора было догадаться, что рано или поздно я тебя вычислю, малыш Энцо, – протянула она, по-прежнему улыбаясь. – Ты и в половину не такой смышленый, каким себя воображаешь. – При улыбке обнажились все ее зубы, хищные, как у крысы.
– Заткнись, Марианна! Я тебе покажу, кто из нас умный, а кто дурак!
Он угрожающе двинулся на нее.
– Вот как? Значит, ты такой умный, что все разнюхал, и это тоже?
Она швырнула ему журнал с цветной фотографией во всю страницу. На ней была изображена Франческа Кэмерон.
Марианна разразилась хохотом.
Энцо оцепенел.
– Какого черта… – промямлил он.
Энцо стоял как пораженный громом, безмолвный, неподвижный. В этот момент он будто снова перенесся в Италию, на вершину утеса, и смотрел оттуда вниз, на кромку пляжа, по которому шла юная девушка, и воображал ее обнаженной, отчетливо видя ее высокие узкие бедра и округлые груди.
Сдавленный стон вырвался из его груди, словно по телу прошел электрический ток. В следующую секунду видение исчезло. Осталась Марианна с ее наглой насмешкой.
Он стоял все так же неподвижно, пережидая боль. И когда она наконец отступила, его заполнила неодолимая, всепоглощающая ярость. Она пронизала в нем каждую клеточку, от нее не было спасения, нельзя было остановить, и она затопила его сознание горячей темной кровью.
– Что, Энцо, малыш, сознайся, это для тебя шок, а?
Она наслаждалась его болью, его отчаянием, которое оказалось сильнее, чем она могла предположить. Какое утонченное удовольствие!
– Удивлен, откуда я все знаю, а, Энцо, умник ты мой, толкач подпольный?
Увидев в журнале статью с фотографией, она сразу припомнила газетные вырезки и снимки, которые хранились у Энцо. Сходство было налицо, и ей оставалось кое-что разнюхать, выведать, раскопать, чтобы все окончательно сложилось в единую картину. Она долго ждала этого момента. Момента своего триумфа.
– А я всегда знала, малыш, – вкрадчиво прошептала она. – Всегда. Она остановилась в отеле «Эспрей», люкс номер семнадцать. Она просила передать, что…
В мгновение ока Энцо прыжком одолел разделявшее их расстояние. Схватив Марианну, он сжал руки на ее горле. Она таращилась на него широко открытыми, испуганными глазами, а он тряс ее что было мочи. Но эти испуганные глаза все еще смеялись над ним. Он стащил ее с софы и бросил на пол, навалившись на ее легкое худое тело всей своей тяжестью. Продолжая сжимать ей горло, он приподнял ее голову и с размаху ударил об острый угол стеклянного столика. С разбитого виска хлынула кровь. Она фонтаном била, заливая его руки, а он снова и снова бил ее головой об угол стола. Еще, и еще, и еще.
И потом оставил, разжав руки.
Тело Марианны безжизненно лежало на залитом кровью ковре. Из расколотого черепа сочилась кровь медленной густой струей. Энцо отвернулся.
Рядом на полу лежал забрызганный кровью журнал «Вэнити фэйр». Фотография Франчески тоже была выпачкана этой кровью. Подняв журнал, Энцо приблизил его к лицу и, ощущая на губах кровь Марианны, поцеловал ту, которую так долго и безуспешно искал. Потом вырвал страницу с фотографией и бросил на грудь трупа. Марианна заплатила за все свои грехи.
Час спустя, прибрав в комнате, он вышел из дома через черный ход, отключив домофон и заперев дверь на двойной замок.
Энцо направился на угол Парк-авеню и Сорок девятой улицы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140