– Я тоже, – ледяным тоном отозвался он, – ни на секунду не мог себе представить, что та мисс Льюис, о которой не умолкая рассказывает моя дочь, не кто иной, как ты. – Он помолчал и с неприязнью обвел ее взглядом с головы до ног. – Какой ужасный сюрприз для нас обоих.
Воспоминания нахлынули потоком, но эта неприязнь в его глазах помогла ей восстановить хоть какое-то душевное равновесие, и она снова опустилась в кресло, жестом указав ему на кресло напротив, через стол.
Сердце бешено колотилось у нее в груди, как испуганная птичка в силках, пытающаяся вырваться на свободу.
Она собрала несколько рисунков Клэр. Они аккуратной стопкой лежали перед ней на столе, и Кэтрин положила их на ладонь, надеясь, что это напомнит ей о цели сегодняшней встречи, но она кожей ощущала на себе взгляд Доминика, и ей не нужно было сильно напрягаться, чтобы представить, что он о ней думает.
Неужели это та самая девушка, с которой он был знаком много лет назад? Эта стареющая женщина в мрачном костюме, с гладким пучком на затылке? На мгновение от его оценивающего взгляда она потеряла почву под ногами. Но ведь из-за этого она и порвала с ним! Потому что она – из тех женщин, которые его ни за что не привлекут. Скорее вызовут в нем жалость…
– Как бы там ни было, факт остается фактом – я учительница Клэр… – она прокашлялась, – и я пригласила вас, чтобы поговорить о том, как учится ваша дочь.
Значит, он женился. В ее сознании он остался прежним привлекательным холостяком, но, вообще-то говоря, было бы странно, если бы он не женился… Интересно, любил ли он жену? Что с ней случилось? Может, они развелись?
– Я захватила несколько работ Клэр… – она опустила глаза на листочки с детскими рисунками и круглым, неуверенным почерком.
– Ты изменилась.
– Все меняются, – отрезала Кэтрин, но его слова больно ударили ее. – Таков результат прожитых лет.
– Итак, ты стала учительницей. Кто бы мог подумать!
– Все верно. А теперь поговорим о Клэр. Или дать вам еще немного времени, чтобы обсудить меня? Я занятой человек, мистер Дюваль.
– Вот как? И чем же ты занята? Обручального кольца на пальце нет, следовательно, полагаю, ты не замужем.
Она чувствовала себя мышью, с которой играет кот и которая тычется в разные стороны, выискивая, куда бы спрятаться.
– Вот, у меня здесь несколько рисунков вашей дочери. – Она протянула ему пачку, и он принялся просматривать листочки, поворачивая их так и эдак, чтобы понять смысл рисунков. Кэтрин смотрела на его склоненную голову и думала о том, что если она и изменилась, то он – определенно нет. Просто несправедливо, что шесть прошедших лет почти не оставили на нем следа. Его мрачноватое обаяние будоражило ее, как и раньше, и его тело осталось таким же сильным и гибким. Она перевела взгляд на его пальцы – длинные, умные пальцы – и на мгновение закрыла глаза, стараясь прогнать воспоминания об этих пальцах, ласкающих ее.
Он однажды взял ее – и так и не отдал. У нее не было любовников, кроме него, хотя мужчины рядом были. Друзья. Безобидные, добродушные люди, мужья подруг, да еще Дэвид, тоже учитель, но в другой школе. Дэвид тоже был безобидным и добродушным и, дай она ему хоть малейшую надежду, обязательно перевел бы их отношения в более интимный план. Но с тех пор, как Доминик… Это несправедливо, про себя вдруг возмутилась она. У него жизнь шла вперед – он женился, стал отцом чудесного ребенка. А ее жизнь, впервые призналась она самой себе, замерла на месте, как часы без завода.
Его взгляд снова был обращен на нее, сдержанный, настороженный, и она усилием воли вернула себе деловой вид.
– И что я должен об этом сказать? – поинтересовался он, возвращая стопку рисунков на стол и откидываясь в кресле.
– Родители, как правило, в восторге от успехов своих детей, – сообщила ему в ответ Кэтрин намеренно ровным тоном. – Клэр, между прочим, прекрасно освоилась в классе. Она ходила в школу до приезда сюда?
– Нет. – Его тон отнюдь не поощрял продолжения дискуссии на эту тему.
– Понятно. В таком случае она прекрасно усваивает английский. Алфавит знает назубок и, учитывая обстоятельства, довольно бегло читает.
– Учитывая что?
– Учитывая, – ответила Кэтрин, рассерженно вспыхнув, – что это ее первое знакомство со школой.
– Ее мать говорила на двух языках. – Ответ его прозвучал ровно и бесстрастно, без малейшего намека на его подспудные мысли об этой говорившей на двух языках женщине.
– Понятно. – Она запнулась, издерганная его враждебностью, и нервным жестом прикоснулась к безукоризненно тугому пучку на затылке. – Тем не менее я уверена, – продолжила она, – что детям, особенно в возрасте Клэр, очень нужна поддержка и внимание родителей. Я так поняла, что вашей жены здесь сейчас нет?
– А от кого ты выудила подобную информацию? – ледяным голосом отозвался он. – Надеюсь, ты не выспрашивала мою дочь о ее частной жизни? Я не вижу, каким образом учеба Клэр касается ее жизни дома, тем более ты сама мне сказала, что учится она хорошо.
– У нас школа, мистер Дюваль, – не менее ледяным тоном сообщила ему Кэтрин. – Не в наших привычках расспрашивать учеников об их семье. Тем не менее то, что происходит с ребенком дома, сильно отражается на том, что с ним происходит в школе. Клэр очень замкнута и очень взвинченна.
– И ты винишь в этом меня? – Он испепелил ее уничтожающе-презрительным взглядом.
– Я ни в чем вас не виню, – раздраженно возразила она. До сих пор ей не приходилось иметь дело с трудными родителями. Как правило, родители, платившие за образование своих чад, с восторгом внимали рассказам об их успехах. На родительских собраниях они ловили каждое ее слово.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52