Здесь, перегнувшись через перила, можно было полюбоваться бескрайним океаном и немного перевести дух.
Тесс сама не понимала, как подруге удалось втянуть ее в эту авантюру. Хорошо, что затея пользовалась успехом у туристов. И слава Богу, что рядом не было Гейба Моралеса, иначе его невысокое мнение о заезжей авантюристке стало бы еще ниже.
Над головами публики планировал маленький самолет. С него свисало яркое полотно, призывающее посетить праздничную распродажу футболок: две по цене одной. Изящные катамараны плавно скользили по водной глади, приглашая желающих полюбоваться закатом с моря. Кто-то исполнял на трубе «Бесподобную молитву».
Тесс прислушалась к звукам заунывной мелодии.
– …и спасет пусть всех несчастных вроде меня, – тихонько подпела она.
Стоя здесь, среди сотен веселых людей, в нелепом черном платье-стрейч со змеей, извивающейся вокруг тела, и рекламируя пророческий талант Марго, Тесс чувствовала себя бесконечно одинокой и тоже нуждалась в очистительной молитве.
В толпе громко восхищались сказочно прекрасным солнцем, опускавшимся в океан. Тесс тоже подняла голову, чтобы полюбоваться закатом.
И тут она увидела его.
Гейб стоял у окна двухэтажного здания бара «Гаванский док», выходящего к воде. При всем желании Тесс не могла бы докричаться до него и быть услышанной. Зато прекрасно видела лицо с застывшим каменным взглядом.
Казалось, вмиг отступило все многоголосье шумной ликующей толпы. Только двое остались на всей земле. Долго ли он наблюдает за ней? Слышал ли, как она, набивая цену, расхваливала гадание Марго?
Тесс пытливо вглядывалась в лицо Гейба.
Однако ничто в его выражении не подсказало ей, что он нашел оставленный на столе детский рисунок. Прошлое было так призрачно далеко, что маленький эпизод из детства, возможно, теперь не значит для Гейба ровным счетом ничего.
Возможно, в отличие от нее все эти годы лелеявшей надежду на встречу, Гейб давно забыл наивную детскую мечту. Неужели только Тесс не предала детских воспоминаний? А ведь оба они слишком молоды, чтобы быть одинокими. И оба с детства знали, как важно быть сильным в трудную минуту. И за те несколько часов, на которые судьба свела их вместе, она подарила Тесс родную душу. Ту, что нуждалась в ней. Неужели теперь все в прошлом?
Впрочем, черт с ним, пусть поступает, как знает. Тесс отвела взгляд и облокотилась на перила.
Марго дала знак, что очередь заметно иссякла. Значит, пора вновь кликнуть клич для желающих узнать судьбу от великой предсказательницы.
«Мне нет никакого дела до того, что подумает Гейб, – убеждала себя Тесс, возвращаясь к прежнему занятию. – Ну и пусть увидит мошенницу во всей ее красе!» Она повернулась, намереваясь соблазнительно улыбнуться ему.
Но Гейба на прежнем месте не увидела и решила, что это к лучшему. Тесс важно откашлялась и начала громко зазывать народ, пытаясь перекричать шумную толпу. И лишь маленькая частичка ее сердца изнывала от боли и отчаяния.
Несколько часов спустя, когда огромный красный шар скрылся за синим горизонтом, гуляющая публика переместилась на улицу Дюваль. Тесс чувствовала себя как выжатый лимон и еле передвигала ноги, когда неутомимая мадам Озма тащила ее в гущу веселья, намереваясь присоединиться вместе с подругой к карнавалу. Уставшая физически и морально, подавленная, расстроенная, изможденная, Тесс была готова разреветься на глазах у сотен счастливых людей.
Лишь одно не могло остаться без внимания – разнообразие вариантов, которыми участники праздника постарались отразить в своем облике основную тему фестиваля: «Искушение». Конечно, не обошлось без многочисленных Адамов и Ев в весьма откровенных костюмах. Самые смелые предпочли ярко раскрасить свои тела, почти не прикрытые одеждой. Творческие личности демонстрировали одеяния, изображающие их любимые фрукты и кулинарные творения или любимых киногероев типа Годзил и ковбоев в кожаных штанах. По улице разгуливали разноцветные чертики и ведьмы, а хор знойных сирен, стоя на импровизированном плоту, распевал праздничную песню. С другого плота всех желающих зазывали окунуться в таинство сада Эдема. Гордо прошествовали оркестранты в рубахах, расписанных под пивные банки.
Тесс едва сдерживала слезы. Что ж, теперь у нее есть средства переправиться вместе со взятой напрокат «БМВ» на материк и благополучно добраться до дома. Больше ее здесь ничто не держит.
Она пошла к пересечению Дюваль-стрит и Оливия-стрит, где последний раз видела Марго. Но подруга как сквозь землю провалилась. Тесс приподнялась на цыпочки, вглядываясь в толпу. Со всех сторон – лишь великое множество народу. Жаль! Как хотелось бы ей сейчас очутиться в медвежьих объятиях любимой подруги и услышать пару ласковых слов перед дорогой. Придется по пути заехать домой к Марго и оставить записку с приветом и благодарностью за все.
Тесс направилась к Каса. Люди в этой части города встречались все реже, и, миновав несколько кварталов, она встретила лишь одного великана, пару подвыпивших шоколадных кексов и группу полуобнаженных Адамов.
У крайнего квартала улицы Дюваль, выходящего к океану, шумно плескались бурлящие волны. Обычно ленивые и безмятежные, теперь они с грохотом бились о берег. Надвигался шторм, море волновалось, будто пробуждаясь от дремы. У Тесс по спине пробежал холодок страха. Она представила себе, что ожидает этот маленький клочок райской суши размером две на три мили, если океанская пучина, отдавшись воле стихии, хлынет на землю бурным, неудержимым потоком.
Тесс остановилась возле Каса. Старый дом с заколоченными окнами, неприветливый, страшный, как никогда более походил на морского пирата с черной повязкой на глазу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45