Его снова захлестнуло чувство вины, но, увы, было уже слишком поздно.
– Коннел разделит с тобой вину. Я позабочусь об этом, – сказал дядя Бреннан и подтолкнул Финна. к выходу. – По крайней мере, ему придется на собственной шкуре испытать жизнь в позоре. Вот тебе деньги, Финн. Пока Джек и доктор будут заняты здесь, ты должен отправиться в путь. Отплывешь на первом же корабле, отплывающем из Дублина. Отправляйся в Америку. И вот письмо к моему старому другу, который поможет тебе там. Никто не должен знать, где ты находишься, пока я не дам тебе знать, что можно спокойно возвращаться.
– Прости меня, Коннел. Мне правда очень жаль. – Как часто в детстве Финн произносил эти слова – и вот теперь он этими же словами провожает его, Коннела, в могилу.
В следующее мгновение дверь затворилась, и Коннел остался в полном одиночестве. Окруженный кромешной темнотой, он уже чувствовал объятия смерти.
Глава 1
Графство Килдэр, Ирландия 1855 год
«Нечестивец».
Репутация, которую он создал себе за прошедшие десять лет, отдавала полынной горечью. Держа стакан в руке, Коннел Делейни в задумчивости наблюдал, как за далекие холмы Килдэра садилось угасающее солнце.
Тяжело вздохнув, он с усмешкой пробормотал:
– Да, действительно нечестивец.
Бумаги, разбросанные по столу за его спиной, совершенно ничего не объясняли, не доставляли удовлетворения, на которое он рассчитывал, начиная много лет назад свое исследование. В бумагах этих содержались только давно известные факты, и, просматривая их, Коннел то и дело вздыхал.
Он как раз отхлебнул из стакана, когда мальчишка от поверенного доставил ему пакет из Бостона. Но Коннел по-прежнему созерцал раскинувшиеся перед ним поля и луга Гленмид. Созерцал свое поместье.
Внезапно из холла донесся стук башмаков, и минуту спустя дверь кабинета с шумом распахнулась – у порога стоял Джек.
– Что там с кузнецом? – спросил Коннел, не оборачиваясь. Он был не готов взглянуть в лицо своему дяде. Пока не готов.
– Вообще-то все в порядке, – ответил Джек. Пожав плечами, добавил: – Но мне кажется, тебе не очень понравится счет, так что лучше сам взгляни на некоторые пункты, пока кузнец не уехал.
Тяжелые шаги и звон льда о донышко стакана свидетельствовали о том, что Джек налил себе виски из графина. Коннел невольно улыбнулся. Джек никогда не стучался, перед тем как войти, и никогда не дожидался предложения выпить – то есть пренебрегал условностями. Честность, бесцеремонность, порядочность – эти отличительные черты его характера были присущи и другим родственникам Коннела по материнской линии.
– Я вижу, ты уже закончил со счетами, – пробурчал Джек. – Что-то слишком уж быстро…
Гроссбухи, которые Коннел обычно проверял довольно долго, все еще были разбросаны по столу за его спиной, но о них он уже давно не думал. В очередной раз вздохнув, Коннел помотал головой; ему вдруг показалось, что с того часа, когда он проснулся утром, прошел целый год.
– А каковы новости от твоего поверенного? – спросил дядюшка после минутного молчания. – Думаю, не такие уж они и важные. Я прямо сказал об этом Дженне О’Тул, которую ты зачем-то послал за мной в конюшни.
Коннел молча отхлебнул из своего стакана. Виски пробежало горячей волной по всему телу и словно вывело его из оцепенения. Коннел сомневался, что экономка хотя бы приблизительно представляла себе, насколько важное известие он получил. Ведь получены были долгожданные ответы. Да-да, долгожданные. Но как ни странно, пи малейшего удовлетворения он не чувствовал. Интересно, почему? И разве не к этому он стремился все эти годы?
– А письмо из Америки? – спросил Джек. – В нем про Финна? Или оно от самого Финна?
Коннел кивнул, но не проронил ни слова.
– У меня есть что ему сказать, – проворчал Джек, нахмурившись. – И имей в виду: он не имеет права, претендовать на что-то в Гленмиде. Его претензии закончились в тот самый день, когда он предал тебя с твоей девушкой и выстрелил тебе в спину. Он измазал тебя всего дегтем своих «подвигов» на долгие годы, и у него не хватит наглости что-то требовать.
– Нет-нет. – Коннел покачал головой. – Конечно, нет. – Он наконец-то обернулся и посмотрел на дядю. За прошедшие десять лет когда-то черные волосы Блэк Джека Бренигена изрядно поседели, но, несмотря на это, он оставался все таким же энергичным и обладал все тем же громовым голосом. – Дело в том, что Финн уже никогда не потребует, – добавил Коннел с грустной усмешкой.
Джек молчал, глядя на него с удивлением, и Коннел, сделав еще глоток виски, сообщил:
– Моего кузена уже нет в живых. Финна застрелил человек, заставший его в постели своей жены. Это произошло несколько месяцев назад. Так что теперь я стал единственным хозяином Гленмида.
На какое-то время воцарилось молчание. Затем Джек, даже не пытаясь изобразить огорчение, воскликнул:
– Слава Богу! – Сделав, глоток виски, он с ухмылкой продолжал: – Полагаю, дьяволу придется изрядно потрудиться со своим вертелом, прежде чем он «вознаградит» Финна за все, что тот натворил. – Шумно выдохнув, Джек осушил свой стакан до дна.
– Одному человеку такого не натворить, – напомнил Коннел. Допив остатки виски в собственном стакане, он заявил: – Разумеется, я не оправдываю Финна. Но не забывай: встречу за моей спиной назначили двое.
– Многим можно было бы предъявить обвинения! – в негодовании прокричал Джек. – Во-первых – Бреннану Делейни! Этот грязный клеветник помог своему сынку сбежать в Америку и избежать встречи с палачом. Скажи, почему ты никогда не пытался восстановить свое доброе имя и…
– Я не мог, – пробормотал Коннел.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79