Запомни, я брошу тебя при первой же попытке, где бы мы ни находились.После его слов Фиона чуть было не отказалась от своего решения ехать за ним. Зачем она, графиня, силой навязывает свое общество этому грубияну? И в то же время девушка понимала, что не может поступить иначе.Фиона достала дорожный костюм и быстро оделась. Когда тетушка Рейчел узнает об их бегстве, будет настоящий скандал, но сейчас это ее меньше всего беспокоило. Главное – удержать Найла. Она не позволит ему уйти из своей жизни.– Я готова, – запыхавшись, сказала девушка. – Можно я оставлю записку тете и дяде? – увидев его нахмуренное лицо, она поспешно добавила: – Я положу ее на стол в библиотеке.Найл молча кивнул, и Фиона присела за письменный стол. В записке она просила прощения и рекомендовала дяде все-таки предупредить Дункана. Хотя Найл, скорее всего, прав, и события последних недель настолько разозлят брата, что он сам бросится за ними в погоню. * * * Близился рассвет. Небо на востоке порозовело. Молодожены были в пути несколько часов и уже давно покинули пригороды Лондона. Фиона с удовольствием вдыхала чистый деревенский воздух.Вскоре путники остановились у ручья, чтобы напоить лошадей. Место было очень красивое, и Фиона порадовалась этой небольшой передышке. На этот раз Найл, конечно, не связывал ее руки, но обращался с ней даже хуже, чем с пленницей. Глядя на его суровый профиль, девушка печально подумала, что веревки больше не нужны, любовь накрепко приковала ее к нему.Фиона слезла с Макдаффа и заговорила, впервые за сегодняшний день:– Послушай, а где же Митчелл?Найл хмуро посмотрел на нее и ответил:– Он заканчивает кое-какие дела в Лондоне. Фиона снова вспомнила свое видение.– Какие дела? – настойчиво спросила она. Ей необходимо было это выяснить.Мужчина поджал губы и нехотя произнес:– Уинтер.Девушка похолодела и обеспокоенно спросила:– А какое отношение имеет Митчелл к Уинтеру?Найл вздохнул и провел рукой по своим длинным волосам. Фионе захотелось пригладить их, но она знала, что ему это не понравится.– Он нанимает детективов для расследования обстоятельств смерти Уинтера.Его слова прозвучали очень убедительно, но девушка почему-то решила, что это неправда. Она очень сомневалась в том, что Митчелл действительно нанимает детективов. Фиона ничего не сказала Найлу о своих подозрениях. Он и так сердится и не станет даже слушать ее. К тому же он очень предан своему другу и не любит, когда она говорит о нем гадости. Подобная верность восхищала и сердила Фиону.Графиня привязала Макдаффа к дереву, и конь принялся меланхолично жевать траву. Сама же она опустилась на колени у ручья и зачерпнула пригоршню холодной воды. Вода оказалась чистой и приятной на вкус.– Поторопись. Мы не можем оставаться здесь весь день, – раздался за ее спиной резкий голос Найла.Он был прав. Фиона со вздохом ополоснула водой лицо и встала. Она понимала, что Найл хочет побыстрее добраться до Эдинбурга.Еще два утомительных часа провели они в пути. Фиона устала и едва держалась в седле. Ей ужасно хотелось попросить Найла о привале, но она не решалась. Хорошо еще, что она не страдала от токсикоза, как ее матушка во время беременности, иначе путешествие стало бы просто невыносимым.– Найл, а почему мы едем не по дороге, а трясемся на этих ухабах? – спросила она, вместо того чтобы умолять об отдыхе. – Было бы намного легче и быстрее. Да и вообще, почему мы просто не купили билеты на почтовую карету? – продолжала девушка свою мысль. – Ведь теперь нам не от кого скрываться.Последние слова Фиона произнесла ехидным голосом, желая досадить Найлу за все те тяготы, которым он ее подвергает. Кажется, у него уже вошло в привычку держать ее в черном теле. Последние две недели она почти постоянно была усталой, голодной и замерзшей. Но черта с два она попросит его остановиться.Найл оглянулся и, не замедляя шага, ответил:– Я не люблю путешествовать в карете.«Да, это уж точно», – подумал Фиона и рассердилась. Он, видите ли, не любит кареты, а на нее ему совершенно наплевать! Девушка стиснула зубы и пришпорила Макдаффа.Найл понял, что Фиона злится. И это естественно, ведь девушка замерзла и, наверное, голодна. Мужчина почувствовал угрызения совести и решил объясниться:– Если хочешь, я посажу тебя в карету, – виновато произнес он, в глубине души жалея, что завел этот разговор.Фиона сердито посмотрела на него и язвительно сказала:– Большое тебе спасибо. Значит, ты намерен усадить меня в карету, а потом быстренько потеряться – так, чтобы мы больше никогда не встретились. Скажешь, я не права?Найл улыбнулся.– Нет, не права. Я встречу тебя в Эдинбурге, а в карете не хочу ехать совсем по другому поводу, – он вздохнул, – видишь ли, после освобождения я возвращался в Шотландию именно в карете. Она была маленькая, грязная и вонючая. Мне показалось, что я снова очутился в камере Ньюгейтской тюрьмы. Я чуть не сошел с ума, прежде чем закончилась эта поездка. Но зато, когда мы наконец приехали в Глазго и я увидел Митчелла, держащего под уздцы Принца Чарльза, я обрадовался так, как не радовался никогда в жизни.Найл дернул за поводья, и его жеребец встал на дыбы. Фиона знала, почему он это сделал и спокойно остановила своего коня, чтобы он не попал под копыта Принца Чарльза.Сердце девушки разрывалось от жалости к любимому. Сколько же ему пришлось пережить! Ее гнев полностью прошел, уступив место искреннему соболезнованию.– Забудь о карете, – нежно проговорила она, – я уже как-то ехала на Макдаффе в Лондон из Эдинбурга, значит, смогу проделать и обратный путь.Они молча поехали дальше. Фионе очень хотелось отдохнуть, но она держалась из последних сил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79