Видя, что девушка еле идет и все время спотыкается, он немного замедлил шаг.За то, что Фиона еще держалась на ногах, она должна была благодарить свою силу воли. Каждый ярд пройденного пути давался ей с огромным трудом. Девушка с ужасом думала о том моменте, когда тело откажется ей повиноваться и она рухнет на землю.Наконец показались стены старого замка. Он был разрушен, но не потерял внушительности и поражал великолепием архитектуры. Фиона облегченно вздохнула – наконец-то она сможет отдохнуть и разработать новый план побега.Среди груды камней и бревен возвышалась двухэтажная башня. Время пощадило ее – снаружи строение выглядело целым и обитаемым. Сюда-то и направился Найл. Подобраться к башне было нелегко, все кругом заросло травой и мелким кустарником. К солоноватому морскому воздуху примешивался сладкий аромат вереска. С удовольствием вдыхая чудесный запах, напоминающий дорогие духи, Фиона почувствовала, как к ней возвращаются силы.Внутри башни было темно. Маленькие, высеченные в каменных стенах окна пропускали совсем мало солнечного света, и те лучики, которым все же удавалось пробиться, подсвечивали летающие пылинки, делая их похожими на крошечные бриллианты. В одном из углов лежала стопка одеял и какие-то свертки. Да уж в чем, в чем, а в предусмотрительности похитителю нельзя было отказать. Фиона искоса посмотрела на него.– Похоже, вы заранее запаслись всем необходимым для выполнения своего плана?Даже не взглянув на нее, Найл подтолкнул девушку к одеялам.– Три года, проведенные в тюрьме, – достаточно долгий срок для того, чтобы тщательно обдумать свои действия.– Надеюсь мне понадобится меньше времени на разработку плана побега, – тихо заметила Фиона.Найл порылся в одной из сумок и достал маленькую склянку.– Садитесь! – приказал он и, когда девушка отказалась повиноваться, просто дернул за веревку. – Я сказал – садитесь! – строго повторил он.Фиона, задыхаясь от боли и коря себя за упрямство, повиновалась.– Вы слишком жестоки!Найл внимательно посмотрел на нее.– Но ведь иначе вы не желаете слушаться.Найл развязал веревку и принялся снимать повязки. Полоски ткани пропитались кровью, и графиня с ужасом смотрела на свои израненные запястья.– Ваши руки сильно стерты, – сказал он, откладывая повязки и вынимая пробку из склянки.– Рада, что вы это наконец заметили. Я тронута, – бросила Фиона, не скрывая сарказма.– Вспоминайте иногда свою лошадь, которая застывает посреди дороги, отказываясь идти дальше, и не забывайте о том, что упрямство, присущее как животным, так и человеку, является скорее недостатком, нежели достоинством. – Найл наложил белую мазь на потертую кожу. – Думаю, впредь вам не захочется бунтовать. Поймите, я не собираюсь с вами нянчиться и довольно быстро положу конец этим бесконечным попыткам бежать.Фиона хотела огрызнуться, но сдержалась. Ведь он не обязан лечить ее раны, однако делает это. Боль уже немного утихла.– Благодарю вас, – мягко произнесла она, всем своим видом выражая признательность.Он закрыл склянку пробкой и безразличным голосом сказал:– Вам не за что меня благодарить.Его ответ разом перечеркнул то теплое чувство, которое Фиона начала испытывать к нему.– Больше никогда не скажу вам спасибо, – независимо сказала девушка, осторожно опуская руки на колени.Рот мужчины скривился в подобии улыбки. Он взял несколько одеял и расстелил их на полу рядом с пленницей.– Вы выглядите усталой и нуждаетесь в отдыхе, – укладываясь, сказал Найл, – к тому же уже темнеет.Фиона не могла с этим не согласиться, а потому легла и закрыла глаза. Прежде чем провалиться в сон, еще успела подумать о том, что никогда не будет благодарить своего похитителя, и будь она проклята, если вообще скажет ему хоть одно вежливое слово.А Найл в это время смотрел на нее и, вопреки своему желанию, восхищался ее мужеством. Хрупкая девушка черпала воду ведром несколько часов. А уж он-то знал, как при этом болит спина! Она со связанными руками преодолела крутой подъем, хотя казалось, что сил у нее совсем не осталось. И ни разу не пожаловалась. Даже когда он менял повязки на руках, она лишь слабо вздохнула. Да, силы воли у нее больше, чем у многих известных ему мужчин.Найл резко отвернулся от Фионы. Опять он забылся! Эта девушка – приманка для Дункана Макфи. И только. * * * Фиона проснулась под чистые заунывные звуки арфы. Жалобная мелодия звучала где-то совсем рядом и она узнала «Девушку с острова Айлей», которую совсем недавно перевела с гэльского языка. Гэльский язык – язык шотландских кельтов.

Ей с детства нравились народные мелодии и, став постарше, она решила записать старинные песни. Задача оказалась не из легких: приходилось общаться с малограмотным батраками и просить их петь помедленнее, чтобы уловить смысл. Потом Фиона тщательно переводила текст с помощью своей бабушки. Слуги в доме тоже часто пели, и многие песни были известны Фионе, но она хотела сделать свой сборник песен как можно более полным.Только одно огорчало молодую графиню: отсутствие музыкального слуха. Сама она не могла напеть даже простенького мотива. Возможно, поэтому у нее и появилось желание записывать слова песен и таким образом увековечить наследие кельтов.Последний звук мелодии отразился от каменных стен замка и повис в воздухе. Красота созвучий потрясла девушку до глубины души, на глазах выступили слезы. Кто же сотворил такое чудо? Фиона медленно открыла глаза. Воображение нарисовало ей короля эльфов с длинным узким лицом и белыми развевающимися волосами. Углы его рта, должно быть, печально опущены вниз, под стать музыке, а вокруг головы сияет золотой ореол, указывающий на принадлежность к другому миру.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79