– Шайна? – повторила Ребекка, так и не дождавшись ответа от кузины. Она протянула руку и дотронулась до желтого шелкового платья Шайны. – Что с тобой, Шайна? Почему ты так побледнела?
Шайна улыбнулась и сказала извиняющимся тоном:
– Так, ничего. Просто я смотрела на «Друга» в доках, и его вид напомнил мне…
Ребекка ничего не сказала. Конечно, она прекрасно знала о том, что Шайну похитили с борта отцовского судна, забрали в плен. Знала, что сначала Шайна попала в руки Ле Корбье, а затем стала добычей Габриеля Форчуна. Вот, пожалуй, и все. Только скупые и голые факты.
Разумеется, любопытство Ребекки требовало большего. Ей очень хотелось услышать все детали, все мельчайшие подробности. Ребекка просто сгорала от желания знать – каково быть похищенной разбойниками, каково жить на борту пиратского судна. Ей хотелось иметь представление, как выглядят пираты, во что они одеты, как они живут и чем занимаются во время своих плаваний по морям и океанам. А еще ей было интересно понять, как сумела Шайна вырваться из их цепких рук и бежать.
Но Шайна упорно молчала, и поэтому Ребекка частенько размышляла над этими вопросами сама. Она слышала множество историй о пиратах и о женщинах, которых они похищают, а затем делают их своими любовницами.
Она вспомнила, какой слабой и беспомощной чувствует себя в объятиях своего жениха. Вспомнила его губы, страстно прижимающиеся к ее губам, вспомнила, как перехватывает дыхание от его поцелуев. И тогда Ребекка представляла на месте своего жениха красивого и сильного пирата, привыкшего силой брать все, что ему хочется – будь то золото или женщина, и ее сердце замирало от сладкого страха.
Но, конечно же, Ребекка никогда не стала бы расспрашивать Шайну о подробностях ее пребывания на пиратском судне. Воспитание, деликатность и, не в последнюю очередь, страх перед отцовским запретом не позволяли ей затрагивать в разговоре с кузиной столь болезненную тему. Что могло сыграть положительную роль, так это время. Время затянет раны, сгладит переживания, и Шайна однажды сама расскажет ей все.
– Совсем забыла, – сменила тему разговора Ребекка и опустила руку в карман платья. – На твое имя пришло письмо. Мама попросила меня передать.
Шайна взглянула на конверт, сломала сургучную печать. Развернула и быстро пробежала глазами исписанный лист бумаги. Затем сказала упавшим голосом:
– Он возвращается… – Шайна растерянно взглянула на кузину. – Йен Лейтон возвращается.
– И что в этом плохого? – удивленно спросила Ребекка. – Папа рассказывал, что этот доктор – настоящий джентльмен.
– Полагаю, что это так и есть, – неохотно согласилась Шайна. – Он очень милый. И его доброта ко мне переходила все границы. Он так заботился обо мне, когда я болела… Но он не… не…
– Что – не? – сгорая от любопытства, воскликнула Ребекка. – Неужели у тебя в Лондоне остался сердечный друг? Ой, Шайна, как же ты с ним рассталась, уезжая в Виргинию, за тридевять земель?
Шайна слабо улыбнулась.
– Да нет, ничего подобного. Твоя помолвка совсем вскружила тебе голову. Теперь ты везде видишь любовные романы, даже там, где их нет и в помине.
Улыбка Шайны погасла. Перед ее мысленным взором снова промелькнуло улыбающееся лицо Габриеля. Она словно наяву увидела опять его пронзительные зеленые глаза, почувствовала его…
– Ничего подобного, – повторила она, с усилием отгоняя видения. И что он так крепко засел в ее памяти – этот Габриель Форчун? И кто он такой, в сущности? Пират, разбойник, насильник. Тоже мне герой – справился с беззащитной женщиной!
Ну что в нем хорошего?
Да, он красив. Очень красив. Да, от звука его мягкого низкого голоса Шайна всегда чувствовала дрожь под сердцем. Но искупают ли голос и внешность все его грехи?
Нет, надо перестать быть дурой и прекратить мучиться. Пора выкинуть из головы этого негодяя.
– Но ты можешь написать доктору Лейтону, что тебя не будет в это время в Монткалме, – предложила Ребекка.
– Нет, так нельзя, – возразила Шайна. – К тому же твой отец сам приглашал его. И я не могу не позволить ему повидаться со мной. И с дядей Артуром…
– Но будешь рада, когда он уедет, – закончила за кузину Ребекка.
Шайна кивнула.
– Очень буду рада, – согласилась она. – А ты? Где же твой жених? Когда я смогу своими глазами увидеть это чудо природы?
Ребекка хихикнула и покраснела.
– Скоро, – ответила она. – Он прислал письмо, что приедет в Монткалм в конце недели. Мама собирается устроить по этому случаю вечер – пригласить своих близких друзей и официально объявить о нашей помолвке.
– Наверное, это хлопотное дело – устроить такой вечер? – спросила Шайна, вспомнив, сколько сил отнимала у ее матери подготовка к подобным приемам в Лондоне.
– Надо думать, – согласилась Ребекка. – К тому же дела постоянно требуют присутствия Габриеля в Фокс-Медоу. Он очень редко может выбраться оттуда. Вот и теперь он, вероятно, уедет и появится вновь только перед самой нашей свадьбой.
Ребекка огорченно прикусила нижнюю губку.
– Шайна, ты и представить себе не можешь, как мне не терпится поскорее стать миссис Габриель Сент-Джон!
Шайна ласково улыбнулась кузине, но в голове у нее тем временем забилась мысль: «Габриель Сент-Джон! Да сколько же Габриелей, черт побери, в этой Америке? Складывается впечатление, что каждый второй».
Через три дня, ближе к обеду, приехал Йен Лейтон.
Он долго рассыпался в извинениях за то, что дела так долго задержали его в Вильямсбурге. Ему и невдомек было, что он, пожалуй, единственный, кого огорчает это обстоятельство.
Когда Шайна вышла ему навстречу, глаза его восхищенно вспыхнули.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100