– Это случилось десять дней назад.
Валери щелкнула языком, чтобы показать, что ее это сильно волнует.
– Десять дней! Господин д’Арлей, это очень плохо! За это время руки должны были начать заживать. Мне ясно, что ваш хирург не разбирается в ожогах. – Валери взглянула на Изабо, сидевшую рядом и внимательно следившую за тем, что происходило. – Кузина, мне нужна горячая вода. Могу я попросить Гийометт, чтобы она принесла воды? И мне нужен чистый материал для бинтов.
– Конечно.
Пока грелась вода, Изабо тихо беседовала с д’Арлеем. Валери понимала, что она это делала нарочно, чтобы девушка не принимала участия в общем разговоре. Валери начала освобождать стол. Пока она это делала, исподтишка наблюдала за парочкой и отметила, как близко от плеча д'Арлея находились красивые рыжеватые волосы графини. Время от времени они дружно смеялись и покачивали головами, и ей стало ясно, насколько тесной была их прошлая связь.
Когда принесли воду, д’Арлей сел ближе к столу, девушка расположилась рядом с ним, Изабо села тут же.
Валери никак не могла начать. Она подумала: «Я себя выдам, как только коснусь его рук. Он поймет, как сильно мне нравится».
Д’Арлей размышлял о том же. Первое же прикосновение рук Валери заставило его дрожать. Он искоса наблюдал за графиней. Она сидела совсем рядом с ним. Изабо расправила свои широкие юбки так, что они раскинулись веером и покрывали одну ногу д’Арлея, как бы давая знать Валери, что ее соперница имеет на это право.
Валери медленно начала работу. Она намочила черные тряпки водой, а потом сняла их с рук д’Арлея так осторожно, что он почти не почувствовал боли. Она перестала волноваться и не обращала внимания на графиню.
– Мне стало известно о медицине от египтян, – заметила девушка. – Для лечения ожогов они применяют горячие повязки. Но врачи считают по-иному. Они говорят, что лечить следует сухим и холодным. Но это совершенно неправильно! Взгляните, сударь, этот хирург так туго забинтовал вам руки, что кровь не достигала пораженных участков. Несчастный невежда! Он также покрыл руки глиной! Сначала это было можно сделать, потому что она уменьшит боль. Но нельзя было оставлять ее на руках надолго. Еще несколько дней – и ваши руки уже нельзя было бы вылечить!
Девушка работала очень быстро и ловко. Сначала она удалила волдыри и отмершую кожу с помощью горячей воды. Она действовала очень уверенно, чем немало удивила д'Арлея. Потом Валери приготовила защитную мазь, ее следовало накладывать на воспаленные участки рук, и горячую эмульсию, которой она пропитала новые бинты. Девушка очень верила в благотворное действие этой эмульсии.
– У меня всегда с собой составные части эмульсии, – сказала она. – Это семена айвы и еще кое-что. Я не могу вам рассказать рецепт, потому что это большая тайна. Мы часто путешествовали с египтянами, они научили меня приготавливать некоторые лекарства, в частности это, и заставили поклясться, что я не стану никому открывать полностью рецепт. Он составлен так, чтобы уменьшить боль и лечить, сударь. Теперь вам будет намного легче.
В самом конце она намазала руки д'Арлея чудодейственной лечебной мазью, изготовленной из белых лилий и сладкого миндаля. Туда было добавлено немного воска, чтобы мазь была более густой. Как только Валери наложила мазь, боль в руках прекратилась. Д'Арлей не верил, что боль прошла только благодаря мази. Ему казалось что само прикосновение пальцев Валери приносило облегчение.
Валери забинтовала руки и поднялась.
– Ну вот. Надеюсь, господин д’Арлей, что вам стало гораздо легче.
Молодой человек благодарно улыбнулся.
– Боль прошла. Вы совершили чудо, и у меня в первый раз за всю неделю не болят руки. Мадемуазель, я перед вами в долгу.
Графиня кивнула Валери, давая понять, что она может идти, и попыталась продолжить разговор с д'Арлеем. Она поняла, что ему неизвестна новая задумка Кера, потому что он несколько месяцев сражался на фронте и не видел королевского казначея. Молодой человек считал, что Кер решил отказаться от прежних планов, и больше не знал ничего. Изабо сделала вид, что тоже так думает. Она сказала, что привезла воспитанницу в аббатство, чтобы быть готовой к любому решению, принятому Кером. Д'Арлей успокоился и сказал:
– Я уверен, Изабо, что вы зря предприняли это трудное путешествие.
Когда Изабо начала жаловаться на его невнимание, он просто ответил:
– Франция ведет войну.
Когда графиня начала упрекать его в том, что он не писал, д'Арлей протянул вперед забинтованные руки и сказал, что руки так сильно болели, что он не мог держать перо.
– Мне кажется, что вы сошли с ума, – заметила Изабо. – Человек знатного происхождения не должен служить в бомбардирах, даже если люди станут прославлять вашу смелость! Вам, наверное, стала понятна ошибка, когда вас не пригласили принять участие в торжественной процессии!
Д’Арлей улыбнулся и просто ответил:
– Нет!
Изабо была недовольна разговором. Она не посмела демонстрировать свою привязанность к д’Арлею. Ее муж, несмотря на болячки, ходил тихо и неслышно и мог подкрасться в любой момент. Д'Арлей был рассеян и, казалось, постоянно думал о чем-то… Когда он встал, чтобы откланяться, Изабо поняла, что он, возможно, навсегда ускользает из ее рук.
Вскоре после их прощания в комнате появился граф. Он никак не мог раскрыть заспанные глаза, и его редкие волосы смешно торчали во все стороны.
– Мне никогда не было так плохо, – ворчал граф.
– У нас был Робин, он только что ушел, – заметила графиня.
Граф попытался собраться с мыслями.
– Вы ему ничего не сказали лишнего?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163