— Он надеется получить от меня средства, чтобы с головой окунуться в сумасшедшие прожекты этого ненормального шотландца?
— Нет, что вы, барон! — Бенуа вытянул руки вперед ладонями, как бы отталкивая от себя столь нелепое предположение. — Мы с вами не можем знать, что на уме у Жозефа де Марья. Не исключено, что вы правы, и он с удовольствием примет деньги, чтобы воспользоваться разбродом и шатанием, наступившим сейчас на рынке. Имеется недвижимость, которую можно приобрести за сущую безделицу. Прекрасные поместья, дома в Париже и так далее.
— В первый раз я могу с вами согласиться, де Марья предпочитает, чтобы рисковали другие люди, а сам пожинает плоды их неудач. Ближе к делу. Какова его цена?
Бенуа вновь протянул барону миниатюрку.
— Это его сын Август Жозеф Годри де Марья. Насколько мне известно, он обладает многими положительными качествами.
Барон вспомнил, что де Марья постоянно нахваливал своего единственного сына, и нетерпеливо промолвил:
— Я не стану спорить с тем, что вы скажете об этом идеальном молодом человеке, новом герое, но переходите наконец к делу.
— Его сын был женат, но… но, к несчастью, овдовел. Брак не был счастливым. И люди даже намекали на некий скандал. Теперь этому милому молодому человеку трудно найти жену в соответствующих слоях общества и, к тому же, еще состоятельную. Вам уже ясен мой намек?
— Неужели я должен искать подходящую жену этому несчастному, не сумевшему добиться успеха с первой попытки?
— Таково условие, барон. Его сыну предложили пост в провинции, и вы должны снабдить его такой суммой, чтобы молодая пара могла жить на широкую ногу и не беспокоиться о будущем. Предполагается, что мсье де Марья так же будет выделена доля, чтобы он мог ее использовать в качестве первоначального капитала.
Барон возмущенно воскликнул:
— А невеста, Бенуа? Кто выйдет замуж за этого подозрительного молодого человека?
Бенуа сделал вид, что страшно удивлен.
— Кто? Неужели вы до сих пор не догадались? Я поражен! Конечно, ваша милая подопечная, заботливая помощница, которая чудесно управляется со всеми бумагами и вашими бухгалтерскими книгами. Прелестная юная леди с серыми глазами и стройной фигуркой — мадемуазель Фелисите!
Барон был настолько поражен, что едва выговорил: «Фелисите!» Он никак не мог прийти в себя.
— Именно так. Я ее расхваливал в каждом письме к де Марья. На самом деле я очень ценю вашу славную Фелисите.
На лице Шарля ле Мойна удивление сменилось озабоченностью. Он решил сначала тщательно обдумать полученное предложение, а потом уже что-то говорить.
— Мне все ясно, де Марья опасается открыто принимать деньги, чтобы никто не мог сказать, что это взятка.
— Правильно, детали я сообщу позже.
— Расскажите мне подробнее о скандале. Возможно, сын де Марья был виновен в смерти жены? Может, отличался непристойным поведением? Почему молодого человека отсылают в провинцию и почему его гордый и обожающий отец желает женить свое чадо на сироте?
— Я не могу ответить ни на один из ваших вопросов, и сейчас нет времени, чтобы все выяснять. Если хотите, чтобы мсье де Бьенвилль вновь занял свой пост, следует действовать очень быстро. Мы не можем зря терять время в ожидании донесений о моральных качествах нашего потенциального жениха. Мы должны сразу принять это предложение, чтобы де Марья смог предотвратить любые попытки назначить в Луизиану другого человека.
Барон не поднимал глаз. В душе росло ликование. Снова иметь возможность контролировать Луизиану! Сделать так, чтобы окрестности Миссисипи вновь оставались у Франции!
— Мне надо подумать, — сказал он, — это весьма непростое решение. Если моя воспитанница не захочет выйти замуж, мы ничего не сможем поделать. Вам это ясно?
Бенуа облегченно вздохнул. Он очень боялся услышать иной ответ.
— Если она станет сомневаться, пришлите ее ко мне. Думаю, что я смогу ее убедить. Даю вам слово.
Барон испытывал настолько противоречивые эмоции, что не сразу ответил.
— Я с ней поговорю, — медленно и неохотно заявил он. — Бенуа, пока я могу вам обещать только это.
Несколько дней спустя Фелисите появилась у месье Бенуа. На ней была бобровая шуба и фетровая шляпка с синими бантами. Она чудесно выглядела, и Бенуа, сидя у огня, мило ей улыбался.
— Вы воистину прелестны. Наш красивый молодой человек будет доволен невестой. Это точно.
Бенуа напялил на себя шерстяной халат. Он держал руки в карманах, чтобы согреться. На ногах были надеты матерчатые гетры.
Фелисите присела у огня и сказала:
— Мсье, ему придется принимать меня такой, какая я есть.
У Бенуа тотчас поменялось настроение.
— Послушайте, мадемуазель, — запротестовал он, — я ожидал услышать от вас совершенно иное. Во всей Франции не найти лучшего жениха.
Девушка хранила молчание, и он пристально вгляделся в нее, чтобы понять ее настоящие чувства.
— Мадемуазель, вам пора замуж. Вам уже двадцать один год. Неужели вы хотите остаться старой девой? Этого не может быть! Вы должны выйти замуж и побыстрее. Почему бы не связать свою жизнь с молодым человеком, предлагающим вам так много? Со временем он будет обладать титулом и займет высокое положение в обществе, станет богатым. Чего еще можно пожелать? — Бенуа понимал, что ему следует использовать все имеющиеся у него аргументы. — Неужели вам не известно, что если вы останетесь одинокой, из-за вас может серьезно пострадать один милый юноша?
Она резко выпрямилась.
— Что вы хотите сказать?
Бенуа понял, что заработал очков в свою пользу и с готовностью объяснил:
— Если этот молодой человек не женится в ближайшем времени, у него будут неприятности с церковью и законом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144