Пожилая медсестра подсоединила капельницу.
- У вас хорошо получается, - зрачок под распухшими веками весело сверкнул.
- Что именно? - спросила медсестра.
- Входить. Будь то в вену, будь то в... - он не стал уточнять.
- И у тебя все получится, - вдруг улыбнулась медсестра. - Во время войны я видела парней с куда более серьезными ранениями.
Она сама удивилась этой, неожиданно откуда нахлынувшей симпатии в незнакомому пациенту.
- У что стало с этими парнями? - поинтересовался больной.
- Они научились играть в гольф, раскатывая на инвалидной коляске?
- Человек ко всему привыкает, - сказала она.
- Мне не подойдет коляска, - серьезно возразил больной.
- Я же сказала, у тебя все получится, - сказала пожилая медсестра и вдруг, не сознавая, что делает, наклонилась и поцеловала его в лоб.
Он казался ей ребенком. Ее никогда не рожденным ребенком.
Хорошо, что никто этого не видел.
* * *
Несмотря на то, что он напустил на себя серьезный вид, полицейскому чиновнику откровенно нравилась эта яркая блондинка. Такие снимаются в порнофильмах, подумал он, и представил ее голой.
Что-то шевельнулось в его организме.
- Все? - спросила блондинка, ставя размашистую подпись. - Вы сможете забрать пострадавшего через несколько дней, - сообщил полицейский, и представил ее же, голую, сидящую прямо на его столе. Если монитор отодвинуть на край, вполне...
По статистике, здоровые мужчины думают о сексе шесть раз в течение часа, когда не спят. Этот думал чаще.
- Зачем мне его забирать? - возмутилась блондинка. - Я ему не родственница.
"Нет, пусть лучше она обопрется руками на край стола и, нагнувшись, расставит пошире ноги", - полицейский чиновник достал платок и вытер вспотевшие ладони.
- Можно один вопрос? - спросила блондинка.
"Сейчас она спросит, свободен ли я вечером, - с надеждой подумал швейцарец. - Но вечером я обещал детям покататься вместе с ними на велосипедах..."
- Эти документы, - блондинка показала пальчиком на паспорт пострадавшего, использованный авиационный билет и тощий бумажник. - Они были у него в кармане?
- Да, - еле сдерживая вздох разочарования сказал полицейский.
- Странно... - по-русски удивилась блондинка.
- Не понимаю? - по-немецки переспросил полицейский.
- У меня сегодня свободный вечер, - сообщила блондинка на его родном языке.
- О! - сказал чиновник, и немного подумав, добавил:
- О?
* * *
...А тем же вечером, когда полицейский чиновник катался с детьми на велосипедах, в палату, где лежал намибиец, зашли два белых человека. Один из них держал на вытянутой руке букет желтых роз, а другой похлопывал себя по ляжке свернутой в трубочку газетой.
- Здесь, - сказал по-русски тот, что с газетой.
- Ты уверен? - переспросил другой.
- На сто процентов. С какой стати понадобилось бы этой дежурной вешать нам лапшу на уши? Она назвала эту палату.
- Он? Они подошли поближе.
Негр застонал под бинтами.
- Разве поймешь, когда он весь запакован? Но, по размеру, вроде подходит.
- Тогда нечего рассусоливать...
Сквозь дурманный сон африканец услышал какой-то клацающий звук, но не понял, откуда он идет, а в это время посетители уже достали из подплечной кобуры пистолеты с неуклюжими глушителями на стволах, и, как по команде, одновременно, произвели по десять выстрелов каждый в лежащего перед ними человека. По последней пуле они выпустили в замотанную бинтами голову.
Бросив на простыню, на которой кровавыми пятнами проступали следы от выстрелов, оружие, они собрались было уходить, когда один, тот, что поменьше ростом и криворотый, смахивающий на гоблина, хихикая, вернулся и положил сверху букетик цветов.
- От товарищей по оружию, - давясь смехом, пояснил он.
Белые так и не додумались выяснить, какого цвета кожа у человека под бинтами. На то они и белые.
Выстрелов не было слышно даже в коридоре, а труп медсестра итальянского происхождения обнаружила только утром.
* * *
Полиция, занимавшаяся расследованием этого убийства, так и не смогла допросить дежурную медсестру, потому что ее той же ночью застрелил из автоматической винтовки бой-френд, собиравшийся на военные сборы.
Спасаясь от жизненных неурядиц, Франсуа после дежурства в госпитале, накачался наркотиками, которые провез в страну неизвестный ему африканец. Франсуа, вообще-то, не был наркоманом. Так получилось. Ну и с девушкой, которой он снес половину черепа первым же выстрелом, тоже - так получилось.
Случай с Франсуа попал на первые полосы утренних газет. А про застреленного в госпитале намибийца - в самом конце. Он ведь не был гражданином этой страны, к тому же, этим наркодельцам - туда и дорога.
Оба случая попали в ленту новостей, их перепечатало до полусотни крупных газет по всему миру. И назавтра, если первого попавшегося спросить, кого убили, он бы, без сомнения назвал швейцарскую медсестру. А подумав, вспомнил бы про наркокурьера.
И не слова про собственного соседа.
Кстати, а что там, с соседом?
АЛЬПИЙСКАЯ ИДИЛЛИЯ
Пациента называли "Найк". Никто не знал его настоящего имени, и поэтому называли его Найком.
Именно такой фирмы были кроссовки, в которых он учился ходить.
Сначала он просто стоял, опираясь на специальные поручни. Секунд десять пятнадцать, пока не терял сознание от боли. Разорванные нервные корешки спинного мозга сигнализировали - у тебя нет ног, у тебя нет ничего, выше четвертого позвонка. То есть, мясо с костями и всякими там железами имеют место, но все равно вроде как убоина.
Найк приходил в себя, и снова пытался встать. Он так стискивал при этом челюсти, что оставшиеся зубы стесались примерно на треть.
* * *
Найк смотрел через толстое стекло окна палаты для на горы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71