Но все мы молчали. Это очень трудное дело высказать возражения, когда речь идет о живом человеке. Наконец Сережа сказал:
- Она девчонка... Растреплется...
- А Оля, по-твоему, не девчонка? - быстро спросил Витя. Он всегда умеет сразу находить ответ.
- Оля-то, конечно, девчонка, - с сомнением сказал Сережа. - Но это другое дело.
- Это не доказательство, - сказал Витя. - Других возражений нет? Лена, давай сюда.
Он помахал ей рукой, и Лена подошла к нам. Ее беспокоило, как мы ее примем, и поэтому она заранее сделала гордое и безразличное лицо. Я понимаю, человек должен бороться со злорадными чувствами, какие возникают в его душе, но я бы многое дала, чтобы посмотреть на эту выдержанную, приличную, благоразумную Лену, когда ей мальчишки бросали за шиворот шиповник, - а я-то хорошо знаю, как зудит и чешется тело от тоненьких белых волосков, которыми окружены семена, - и как она укусила этого Васю за палец.
- Ну, Лена, - сказал Витя, - мы тебя принимаем в нашу компанию. Теперь мы тебе расскажем наш секрет, но ты должна дать слово, что никому его не выдашь: ни знакомым, ни родителям, ни учителям - никому.
- Честное пионерское, - сказала Лена.
- Хорошо, - сказал Витя. - Знаешь ли ты, что такое катализ?
Но тут вмешался Женька.
- Я так не согласен, - сказал он, и на глазах у него показались слезы. - Почему я клялся Родиной, а она только - честное пионерское?..
- Это справедливо, - поддержал его Сережа. - Пусть тоже клянется Родиной.
- Ну что ж, - неохотно согласился Витя. - Пусть поклянется.
- А как это - Родиной? - испуганно спросила Лена.
- Очень просто, - ответил Витя. - Повторяй за мной: именем Родины клянусь, что никогда и никому не раскрою тайны про нашу научную работу, и если я нарушу это слово, пусть меня все презирают, и любой член нашей компании имеет право дать мне по морде.
- Именем Родины клянусь... - повторяла за ним Лена.
- А ты не разговариваешь во сне? - недоверчиво спросил у Лены Женька Иванов.
- Как это - во сне? - удивилась Лена.
- Бывают люди, - с важностью сказал Женька, - которые ночью во сне рассказывают все, что с ними происходило днем. Вот я, например, прежде разговаривал во сне. И чтобы не выдать нашу тайну, перед сном клал в рот "Кис-кис" или "Театральную", но не рассасывал ее, а просто держал во рту. Я из-за этого раз чуть не подавился.
- Я не знаю, - окончательно растерялась Лена. - По-моему, я никогда не разговаривала во сне. Только когда болела гриппом и у меня был бред. Но я спрошу у мамы...
- Ладно, - сказал Витя, - мы тебе доверяем. А пока что мы тебя введем в курс дела.
И Витя начал рассказывать о химии высокомолекулярных соединений, через каждое слово спрашивая у Лены: "Понятно?" - а она в ответ кивала головой.
Я никогда не думала, что отличница Лена Костина так слабо разбирается в химии и так туго соображает. Она кивала головой и ничего не понимала. Женька Иванов разбирался в этом в тысячу раз лучше, чем она.
Чем больше горячился Витя, чем больше щеголял Женька химическими названиями, тем более скучным становилось Ленине лицо. Нет, она не разбиралась в химии, и мечта о том, что можно будет сделать из полимерных пленок искусственную мышцу, ее, по-видимому, не увлекала. Но кое в чем она разбиралась и поэтому сумела поставить всех нас в неловкое положение своим вопросом.
- А почему все это такая тайна? - спросила она вдруг.
- Так ведь если мы найдем катализатор, это будет иметь военное значение, - сказал Витя. - Я ведь тебе говорил...
- Если найдете, - возразила Лена, и в ее голосе выразилось большое сомнение. - Но то, что вы занимаетесь этими химическими опытами, по-моему, скрывать совсем не нужно. И тем более делать из этого секрет и тайну...
- Нет, нужно! - вмешался Сережа. - Мы так договорились - и кончено. А тебе, если не нравится, можешь отправиться...
Сережа страшно разозлился, покраснел, и у него на лбу, над носом вздулась такая синяя жилка, - она всегда у него вздувается, когда его обижают.
Мне это тоже было неприятно, хотя я понимала, что в словах Лены много справедливого.
- Но ведь ты поклялась Родиной, - с упреком сказал Витя.
- Я сдержу данное слово, - ответила Лена. - Только я не понимаю, к чему это... А реактивов у нас дома никаких особенных нет. Есть только маленькая бутылочка живого серебра от прибора, которым мама измеряет больным давление, и разные лекарства. Их можно считать реактивами?
- Вообще-то можно, - нерешительно ответил Витя. - А ртуть нам пригодится. У нас есть немного ртути... Женька для этого специально разбил термометр и сказал дома, что нечаянно, но она уже кончается.
- Я разбил два термометра, - поднимаясь на носки, чтобы быть выше, сказал Женька. От него вкусно пахло хлебом с маслом.
Мы проводили Лену до самого ее дома и постояли еще немного в ее парадном. Витя со своей палочкой показывал разные выпады и приемы, какие применяют мастера рапиры, и говорил что д'Артаньян не справился бы с современным мастером спорта, потому что с тех времен искусство сражения на шпагах шагнуло далеко вперед. Лена рассказывала, что у нее сегодня дома еще будет урок английского, что она уже прочла по-английски "Принц и нищий" Марка Твена и что когда она была с мамой на американской выставке, то экскурсовод спрашивал, не из Англии ли эта девочка - такое хорошее у нее произношение. Даже Сережа, обычно совершенно несклонный к хвастовству, рассказал, что ездил в воскресенье с отцом на рыбную ловлю и поймал на дорожку щуку весом в девять с половиной килограммов. Я тоже не удержалась и сказала, что папа собирается купить мотороллер и учить меня водить его, хотя папа никакого мотороллера не собирался покупать и, напротив, считал, что те, кто ездит на мотороллере, являются "полуфабрикатом для крематория".
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67