На рыгания обернулся самый старший на вид и самый длинноволосый мужик.
- Бомж? - жуя беззубым ртом, вполне миролюбиво осведомился он.
- Что - то вроде этого, - проблевавшись, ответил Стас.
- Если бомж, значит свой, - констатировал патлатый. - Проходи, присаживайся.
Громов вошёл и сел немного в сторонке от трапезничающих.
- Поди, жрать хочешь? - сопереживающее уставился на него рыбьими глазами другой, на плечи которого была накинута проеденная молью и стоячая от грязи женская шаль. Не дожидаясь ответа, он пододвинул к новенькому консервную банку с желеобразной массой. Стаса вновь прополоскало.
- Значит, не голоден, - сделал он из этого вывод и, запустив в банку крючковатые пальцы, подцепил ими небольшое количество "хавки" и с наслаждением отправил в слюнявый рот.
- Не хочешь хавать, значит спать ложись, - распорядился патлатый. - Завтра прикинем, кто ты есть такой. Новенькому выделили уголок под трубами у стены на куче ветоши. Спустя минуты три-четыре бомжи закончили ужин, погасили лампу и тоже улеглись. Комнатёнка наполнилась гортанным храпом, кашлем и другими звуками, сопровождающими крепкий человеческий сон.
В первоначальной полудрёме Стас думал о человек, к которому держал свой путь. Конечно же, это была его бывшая супруга Татьяна. Была ли у Стаса любовь к этому человеку? Была, но не любовь, а скорее юношеская влюблённость. Любовь, но особая, родилась потом, после появления на свет сынишки, которого Стас боготворил и по сей день, хотя обстоятельства не позволяли ему в последнее время видеться с ним вообще. Любовь к матери его ребёнка - вот это и есть его особое чувство к Татьяне. Оно и сейчас сохранилось. Если б не было этого чувства, не ушёл бы он из семьи... Он знал, кем станет, и подвергать риску этих людей не хотел, не имел права...
Постепенно дрёма переросла в глубокий сон. Стасу показалось, что проспал он не больше двух часов. Пробудился оттого, что кто-то больно тыкал его в бок. Это был патлатый.
- Э-э, братишка, вставать пора.
Громов резко сел и больно ударился головой об трубу.
- У, блин! - схватился он за ушибленное место.
- Ничего, бывает, - усмехнулся патлатый.
Удар стряхнул остатки сна, и в голове, кажется, просветлело.
- Сколько сейчас времени? - Громов завертел головой по сторонам, словно хотел найти мифические для этого жилища часы.
Патлатый задумчиво закатил глаза к потолку и предположил:
- Братья ещё не вернулись, значит часов восемь.
- Утра?
- Утра! Ха-ха! - зашёлся булькающим смехом патлатый. - Вечера. Долго ты спал.
- Понятно. - Громов поднялся на ноги и шагнул к выходу. - Ну, я пошёл.
- Иди, - разрешил патлатый. - За ночлег заплатил. Вольному воля.
Стас вначале недоуменно взглянул на бомжа, потто неосознанно перевёл взгляд на своё тело и ужаснулся, увидев, чем заплатил за ночлег. Собственной одеждой. Он остался в одних трусах.
- А.... Как же я пойду?
- Да, - покачал головой патлатый. - Точно замёрзнешь. Ну, да ладно. Одежонка у тебя вполне приличная была, но она, как ты уже понял, в наш общак отошла. Сейчас найду для тебя что-нибудь.
Бомж, кряхтя, приподнялся со своего места и принялся копаться в куче старого белья под собой. Наконец, вытащил оттуда в огромных дырах джемпер, такие же по состоянию брюки в широкую полоску и стоптанные калоши.
- Вот одень и иди. Уж не обессудь.
Стас и в мыслях не держал устраивать суды-разборки. С благодарностью даже надел свой новый костюм, попрощался и поспешил наружу. На улице снова было темно - вечер. Идти опасно, но выбора не было. Больше ночевать в бомжатнике желания не было.
Благо, что бомжей в нынешние времена развелось хоть пруд пруди, и вообще, на них практически перестали обращать внимание. Потому никто из припозднившихся жильцов дома номер 56 по улице Суворова даже и не взглянул в сторону полупьяного отребья, шмыгнувшего в один из подъездов.
Главный наблюдатель в красной "восьмёрке", припаркованной на предподъездной парковке, вошедшего в подъезд бомжа просто проигнорировал. Уж очень не схож он был с "объектом"
Глава 36.
Уложив сына спать, Татьяна приняла душ, разогрела уже успевший остыть ужин и в ожидании Игоря взялась за вязание. Игорь пока что гражданский муж. Отношения между ним и Таней официально ещё не зарегистрированы, но, по всей видимости, уж недалёк тот день.
Таня познакомилась с Игорем около полугода назад. По началу худощавый, долговязый очкарик, вызвавшийся помочь ей донести с магазина набитые снедью авоськи, не вызвал в Тане абсолютно никакого интереса, и она даже представить себе не могла его рядом с собой, даже как друга, не то что бы, как супруга. Но от помощи не отказалась. Уж слишком тяжела была ноша. Представление об этом человеке резко изменилось после получасового разговора в пути - Игорь показал себя умным, воспитанным, интеллигентным молодым человеком. А проявленная у дверей квартиры галантность - поцелуй руки и вежливая просьба не отказать в следующем свидании, просто растопили лёд в сердце молодой женщины. Татьяна поняла, что Игорь именно тот человек, которого она так долго ждала, и он будет примерным семьянином и любящим отцом для Андрюшки. Поэтому, когда Игорь, спустя два месяца после их первой встречи, предложил ей выйти за него замуж, она не отказала. Лишь попросила немного повременить с ЗАГСом.
- Андрейка к тебе должен привыкнуть, понимаешь. Для этого необходимо время, пояснила она. - Поживём пока в гражданском браке.
Игорь согласился и на следующий день переехал к будущей жене.
А вот Андрюшка к другу мамы не очень-то торопился привыкать и категорически отказывался называть его папой, абсолютно по-взрослому заявляя, что у него один отец, и зовут его Стас Громов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65