– Я стрелять не умею, – честно предупредила я. – Стреляла всего один раз в жизни, и мне не понравилось. Все тело потом болело.
– Тогда возьми тот, который поменьше, – дружески посоветовала мне она и протянула автомат.
Он был скользкий и, разумеется, выпал у меня из рук и полетел вниз.
– Вах! – донеслось снизу.
Должно быть, там здорово удивились такому подарку, потому что почти немедленно из окошка показалась чья-то бритая голова, по которой Мариша совсем невежливо и очень сильно стукнула прикладом уцелевшего автомата.
Человек моментально утратил интерес к происходящему и мирно, без единого звука удалился туда, откуда и пришел.
Правда, немного быстрей. Но ведь спуск всегда отнимает меньше времени, чем подъем, поэтому я не понимала, чего его приятели так разволновались.
– Что ты наделала! – прошипела мне Мариша.
– Они сейчас все будут здесь.
– Мда, – промычала я, живо соображая, что следует предпринять, и сползая на землю по стене домика, который, на наше счастье, оказался не слишком высоким.
Мариша сползла следом, и мы кинулись бежать вдоль по улице. Вслед нам раздавались громкие голоса возмущенной кражей общественности и слышались автоматные очереди. Но это было , бы еще ничего, если бы не шум погони, которую снарядили за нами. Мы обе находились в прекрасной спортивной форме, но бежать в длинных юбках, да еще таща по очереди трофейное оружие, было не очень удобно. И я с тревогой чувствовала, что погоня настигает нас.
– Спрячемся за деревьями. – совершенно забыв, где находится, предложила Мариша.
– За какими деревьями? – простонала я на бегу.
– Где ты видела хоть одно дерево?
И действительно, как мы ни плутали, вокруг нас тянулись сплошные глиняные стены, которые время от времени перемежались небольшими мусорными кучами. Я человек не брезгливый и хорошую мусорную свалку в качестве места, где можно спрятаться, приветствовала бы от всей души, но вся беда была в том, что таковой не встречалось.
Мы уже совсем было отчаялись, но тут нам неожиданно повезло.
Мы выскочили из-за поворота и далеко впереди себя увидели целую шеренгу женщин всех возрастов, каждая из которых тащила какой-нибудь тюк.
Они были так увлечены своим занятием, что даже не обратили на нас особого внимания, когда мы пристроились в конце их процессии.
Свой драгоценный автомат Мариша еще раньше спрятала себе под кофту и теперь выглядела, как больная с тяжелой и главное торчащей под самыми причудливыми углами опухолью живота, нуждающаяся в немедленной операции.
В последний момент я нашла подходящую палку и тоже смогла занять руки, чтобы не так бросаться в глаза.
Почти сразу же после того, как я скрючилась и принялась хромать, из-за поворота выскочили трое дюжих парней самой зверской наружности.
Мыться и бриться они явно избегали, должно быть, на этот счет было какое-то специальное указание в Коране.
Не могу себе представить, чтобы кто-то вытерпел бы их присутствие рядом с собой дольше минуты. Воняло от них страшно. А когда один из них открыл рот, чтобы задать вопрос, выяснилось, что и зубы они чистить тоже не любят.
Парень спросил о чем-то у шедшей передо мной женщины, но она недоуменно пожала плечами и продолжала идти.
– Здесь никто не пробегал? – неожиданно на чисто русском языке спросил второй парень у женщин.
Они обрадовались передышке и, поставив свою поклажу на землю, принялись подробно выспрашивать парня о том, кто ему нужен.
При этом они накинулись на него все вместе и почему-то говорили на русском, и мы с Маришей смогли понять, что разглядеть нас наша погоня не смогла, поэтому о нашей внешности и количестве они имели самое смутное представление.
Разочарованные женщины, поняв, что никаких душераздирающих подробностей им не расскажут, принялись поднимать свои тюки.
– А вы, мамаша, никого не видели? – обратился к Марише заросший парень, с любопытством оглядывая ее фигуру, из которой автомат выпирал с просто удручающей откровенностью.
Я похолодела, но Мариша сердито затрясла головой, показывая, что она в ее преклонном возрасте не станет отвечать на подобные вопросы, и заковыляла прочь. Видимо, Мариша была последней надеждой парней, потому что после ее ухода они повернулись и побрели в обратном направлении.
Я поспешила за ней, в душе надеясь, что парням не взбредет в голову оглянуться. Потому что, оглянись, они бы наверняка заинтересовались тем, с каким оживлением наши попутчицы стали указывать на Маришу пальцами, так как платок у нее на голове сбился и показалась макушка без малейшего признака седины.
– Она с детства такая, – поспешила я успокоить женщин, но, кажется, не слишком удачно, они переключили свое внимание на меня, и почему-то у них на лицах отразилось еще большее недоумение.
Поэтому мы с Маришей постарались избавиться от их общества возле первого же поворота, который очень удачно вывел нас на одну из центральных улиц, где уже сновали мусорщики и спешили деловитые торговки, стремясь занять самые лучшие места на базаре.
В гостиницу нас не пустили. И я не могу упрекать за это швейцара.
После бессонной ночи, проведенной к тому же бурно и с риском для жизни, выглядели мы не лучшим образом.
К тому же Мариша умудрилась забыть картонные таблички, которые служили пропуском в гостиницу и свидетельством того, что их обладатели и в самом деле живут в ней.
Пришлось карабкаться по пожарной лестнице, хорошо еще, что в такой ранний час это зрелище не собрало толпу.
На нас обратил внимание только грузчик, разгружающий фургон со свежим хлебом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17