– Коли есть хочет, значит, ничего страшного.
– Но рука распухла!
Рука у Федора в самом деле увеличилась в размерах. И слегка посинела. Но ничего такого ужасного, как пытался изобразить Федор, с ней не случилось. Шевелить он ею мог. И даже ложку до рта был в состоянии донести. И подруги вместо жалости ощутили злорадство. Так ему и надо! Нечего было лезть с кулаками на старушку. Небось думал, что нашел себе легкую жертву. Вот и нарвался. Сам виноват!
– Ой, умираю! – стонал Федор, с аппетитом доев вчерашний салатик с холодным мясом. – Как больно!
– Если так больно, надо бы к врачу.
Но напрасно подруги надеялись, что под предлогом визита к врачу, они избавятся от противного гостя. Ничуть не бывало. Едва только Федор услышал про врача, как все недомогание мигом у него прошло. Сильнейшая боль за несколько минут стала утихать, утихать, а потом утихла вовсе. Рука действовала. А небольшой синяк и припухлость можно было ликвидировать домашними средствами.
– Не поеду. Ну их, этих врачей! Небось там очереди огромные. Куда мне по жаре. И на машине руль не удержу.
И, видно сообразив, что Нинусик водить машину не умеет, Федор снова заблажил:
– Вот и за руль мне не сесть. Как и уедем-то, не знаю! Придется тут помирать!
Нинусик сидела возле кровати «умирающего» и вытирала горькие слезы. Посмотрев на эту картину, подруги ощутили приступ дикой, неконтролируемой злости на Ниночку. Всегда была разумной девушкой. Какого черта она подыгрывает этому идиоту, который – это и слепому видно – просто притворяется?
И вдруг в окно раздался стук. Там маячило приветливое лицо их рыжего соседа.
– Это не ваш котик? – Спросил он, поднимая в воздух огромного жирного сиамского кота.
Видимо, кот был кастрированный. Ни один настоящий, полноценный сиамец не позволит себе висеть безвольной тряпкой в чужих руках.
– Увы. Нет! У нашего шерстка вьется. На ушах и шейке.
– Надо же, – огорчился рыжий папа и, внезапно увидев бабу Клаву, вышедшую на крыльцо, воскликнул: – Здравствуйте, Клавдия Захаровна. Какими судьбами?
– Приветик, Красненький! Привет, Димушка. Чего приехала? Да вот, приехала. Ты же знаешь, дед Лаврентий-то помер.
– Знаю.
– За наследством его приехала.
– Да уж, – опустил голову рыжий Дима. – Жуткая смерть.
Бабка Клава кинула на подруг быстрый взгляд и торопливо сделала знак Диме, призывая того помолчать. Но Дима или не понял, или не заметил. Только продолжал разглагольствовать:
– И чего его пьяного за водой к колодцу потянуло? Ведь с утра у него в доме полные ведра стояли. Я сам ему помогал набрать. Мы-то потом с семьей в город поехали. А он остался. Но была у него вода. Была! Я это точно знаю.
Бабку Клаву слегка перекосило. И она уже откровенно зашипела на рыжего Диму:
– Молчи ты! Нечего людей пугать. Они дом сняли на все лето. А ты их покойником из колодца пугаешь.
Подруг при этих словах словно током пробило.
– Из к-к-какого еще к-колодца? – заикаясь, спросила Кира.
Дима кинул на девушек испуганный взгляд. И заторопился:
– Пойду я! У меня там дети без присмотра. Как бы сами в колодец не попадали!
И он очень вовремя смылся. Девушки были настолько в шоке, что не успели его остановить. Он ушел, а подруги остались с кучей невыясненных вопросов. Сообразив, что сейчас начнется, баба Клава тоже попыталась улизнуть. Ну уж нет! Уж последнего очевидца страшного события, произошедшего в этом доме, подруги отпускать не собирались.
– Баба Клава! Баба Клава! – поскакали подруги за ней. – Постойте! Куда же вы?
– Чего вам?
– Расскажите!
– Что?
– Ваш брат не сам умер? Он погиб?
– Здоровье у него слабое было. И сам бы помер.
– Но он погиб?
– Да.
– А как?
Молчание.
– Утонул в колодце?
– Да, – неохотно выдавила из себя баба Клава.
– В нашем колодце утонул? Из которого мы воду берем?
– А вы тут другой колодец видите?
– Нет, – растерянно пробормотала Кира. – Но мало ли. Вдруг он к чужому колодцу пошел?
– Зачем ему было к соседям по воду ходить, коли у него самого колодец во дворе отличный? – рассудила баба Клава.
– Так он в нем утонул?
– Нашли его там, верно, – так же сухо ответила баба Клава.
Всем своим видом она давала понять, что не расположена к разговорам о причинах, приведших к смерти ее брата. А вот подруги были очень даже расположены.
– Баба Клава! А как же мы эту воду теперь пьем?
– А что с ней случилось? Вечером упал. А через пару дней его уже нашли. Так что труп совсем недолго в колодце пробыл. Вода не испортилась.
Ну, это еще кому как. На взгляд подруг, вода для питья стала вовсе непригодна. После покойника, который пролежал в колодце пару дней! Еще не хватало!
– Вы бы лучше посторонней ерундой головы себе не забивали! – неожиданно тепло посоветовала им баба Клава. – А подумали, как нам этого дурака из дома выставить. Сил нет на него смотреть. До чего противный!
В отношении Федора подруги были с бабой Клавой целиком и полностью согласны. Противный! И чего в нем нашла умная да благоразумная Нинусик?
– Напоминает он мне кого-то из моих знакомых, – продолжала говорить баба Клава. – До чего напоминает, сил никаких нету.
– А кого?
– Погодите-ка! Ведь так в голове и крутится. Сейчас вспомню. А-а-а! Вспомнила! Моего дядю Артема! Вот кого!
Подруги переглянулись. Дядю Артема они не знали. Но им и Федора было достаточно.
– Точно! – продолжала баба Клава. – Вылитый! Такой же мерзкий характер у мужика был. Одно слово, молодец против овец!
– А что случилось с вашим дядей?
– Да ничего! Такие мерзавцы, они самые живучие. Дожил до глубокой старости. И помер в собственной постели в окружении детей и внуков.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14