– А мы все равно пойдем с тобой на берег! – не сдавалась Кира. – Тут накурили, надымили, у тебя глаза уже красные!
Последний аргумент сработал безотказно. Допустить, чтобы ее внешность пострадала, Леся никак не могла. И тут же покорно потрусила следом за Кирой. Толик увязался за ними следом. Но Кире было уже все равно. Пусть идет. Однако едва они вышли на песок и побрели вдоль кромки берега в сторону полюбившегося им уединенного павильона, как Толика окликнули. И он отстал.
– Идите! – махнул он вслед девушкам. – Я вас догоню!
И девушки дружно потопали.
– Ну, как? – поминутно интересовалась Кира у подруги. – Тебе лучше?
– Мне хорошо, – неизменно отвечала ей Леся.
– Дышим свежим воздухом дальше!
Так подруги дошли до павильона. И тут Леся взмолилась:
– Кира, давай зайдем туда и посидим! У меня ноги буквально отваливаются!
Обувь, чтобы не увязать каблуками в песке, подруги сняли. И шлепали по мокрому прохладному песочку, постанывая от удовольствия. Но все равно, несмотря на предпринятую терапию, ноги у подруг оказались стерты. У Киры на пятке, а Леся стерла себе мизинцы на обеих ногах. Видя такие травмы, Кира вовсе не возражала против того, чтобы немного передохнуть.
– Я же не зверь, – сказала она.
– Ты хуже! – простонала Леся, первой входя в павильон и падая на ближайшую скамейку. – Уволокла меня от потрясающе привлекательного мужчины.
– Это Толик привлекательный? – испугалась за подругу Кира. – Леся, ты что, совсем пьяная?
– Знаешь, какая у него яхта? – мечтательно протянула Леся. – Он мне показывал фотографии. А дом на Мальте. М-м-м!
– Мальта – жуткая дыра! – жестко заявила ей Кира, решившая бороться с этими происками капитализма в самом зародыше. – Кроме пляжей, ничего хорошего там нет! Тоска смертная!
– А яхта…
– А на яхте тебя и вовсе укачивает! – воскликнула Кира.
И видя, что ее аргументы не вполне убедили Лесю, добавила:
– Ты вспомни, вспомни! Мы с тобой плавали по Неве и Ладожскому озеру, так ты чуть все свои внутренности не растеряла!
– Верно! – приуныла Леся. – Так что, выходит, Толик мне ни капельки не нравится?
Ответить Кира не успела. Где-то неподалеку от них раздался болезненный стон.
– Это еще что? – встрепенулась Леся. – Кто тут?
– Погоди! – остановила за руку рванувшуюся подругу Кира. – Не спеши! Может быть, нам и не надо знать.
Куда там! Разве движимую чувством сострадания Лесю удержишь. Она вырвалась из рук подруги и кинулась на вновь прозвучавший откуда-то из угла павильона стон.
– Кира! – раздался через мгновение ее вопль. – Кира! Немедленно сюда! Немедленно!
Кира тяжело поднялась и вздохнула:
– Вот так всегда, вляпается, а мне отвечать!
И тем не менее она поспешила на зов подруги. Очень уж отчаянно звучал голос Леси.
– Что у тебя тут случилось? – ворчливо спросила Кира, подходя к ней.
И тут же замерла на месте.
Потому что в углу павильона лежал и стонал какой-то мужчина в черном и до боли знакомом подругам фраке. Фрак и брюки мужчины были густо перемазаны светло-коричневыми разводами. И пахло от него молочным шоколадом. Должно быть, мужчина уединился тут, чтобы переодеться. Но так и не успел сменить запачканную одежду. Однако кроме шоколадных пятен на полу виднелись и другие, напоминающие клюквенный сироп. Только вот подруги не помнили, чтобы такое блюдо значилось в меню.
– Леся, – не веря своим глазам, а точнее, не желая им верить, прошептала Кира. – Это же…
– Я вижу! – звенящим шепотом произнесла Леся. – Что с ним?
Кира молча помотала головой. Она упорно не хотела признавать очевидный факт. А именно, что лежащее перед ними тело принадлежит счастливому хозяину их вечеринки, нелюбимому жениху, господину Петеросяну.
– Нет, – отступая на два шага назад, воскликнула Кира. – Леся, нет! Этого не может быть!
– Кира, он еще жив! – прошептала Леся. – Ему надо помочь!
Осмыслив произнесенную подругой фразу, Кира сделала два шага назад и снова очутилась рядом с Лесей.
– Он весь в крови! В крови и шоколаде!
– Вижу!
– Ему надо помочь!
И с этим Кира была согласна.
– Но как? – подавленно прошептала она. – Как?..
В грудь стонущего господина Петеросяна был воткнут огромный кухонный нож. Оставалось только удивляться, как с такой огромной железкой в теле мужчина все еще был жив. Внезапно он открыл глаза и посмотрел на подруг.
– Помогите! – произнес он.
Как могли подруги оставить без ответа этот призыв! Они кинулись к Петеросяну. Кира подняла его голову, а Леся старательно, но, увы, безуспешно пыталась остановить льющуюся из его раны кровь.
– Оливия! – прошептал Петеросян, сверля склонившуюся над ним Киру пронизывающим взглядом. – Это все она! Найдите ее!
– Кого? – растерянно лепетала Кира, но Петеросян ее не слушал.
– Умоляю, обещайте мне, что найдете Оливию! – бормотал Петеросян. – И когда найдете, то отдайте ей…
– Что, что отдать?
– Это все она… Она ради бабки… Хотела себе забрать, а я Кате… Найдите… Оливия! Обещайте мне!
– Да! Да! – самая не понимая, что говорит, выкрикнула Кира. – Обещаю. Найдем мы вашу Оливию!
– Только скажите, это она вас так? – воскликнула прислушивающаяся к разговору Леся.
Петеросян сделал странный жест слабеющей рукой, который можно было истолковать по-всякому. После этого он издал жуткий хрип, и его голова безвольно откинулась назад.
– Господи, он в самом деле умер! – в полнейшей прострации воскликнула Кира, попытавшись найти пульс, но так и не нащупав его. – Леся! Что же нам теперь делать?
Ответить ей Леся не успела.
– Что тут случилось? – раздался позади них бодрый голос, и в павильон ввалился Толик.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15