- Судя по вашему тону, д-р Поллард, мне надо будет сильно постараться, доказывая, почему именно я остался в живых, - интуитивно угадал он.
- И доказательств таких у вас, по всей видимости, нет. - Стоун решил, не теряя времени, взять инициативу в свои руки.
- Господин Стоун... или все-таки доктор? - ирония Сержа, казалось, была непробиваемой.
- С этого момента, - жестко осадил его тот, - я и д-р Жермен - ваши коллеги.
- Я очень рад, - Рубецкой слегка поклонился. - Тем более, "с этого момента" в лаборатории масса вакансий и ваш пытливый ум, надо думать, поможет нам установить, в конце концов, истину.
При этих словах Поллард и даже Жермен не смогли сдержать улыбки.
- Вы забываетесь! - рявкнул Стоун.
Рубецкой взглянул на него с сочувствием и укором:
- Мне кажется, вы не столько обеспокоены происшедшей трагедией, сколько тем обстоятельством, что я остался в живых. Поймите, если мы, как вы выразились, - коллеги, между нами необходимо абсолютное доверие. Иначе все последующие исследования станут бессмысленными. Я не меньше вашего заинтересован в том, чтобы разобраться в природе "G-33". Думаю, ничего подобного раннее не существовало. Это - нечто поразительное и уникальное. Он ведет себя, как разумное существо. Вы слышали когда-нибудь о микроорганизмах, способных реагировать на тембр и тон человеческого голоса? - Отметив недоумение на лицах коллег, попытался пояснить: - Мои слова могут показаться абсурдными, если бы не серия опытов, которые я только что закончил. Это потрясающе! Штамм бурно реагирует на ... ласку и грубость. Помимо этого, он способен чувствовать настроение человека. И буквально сходит с ума, улавливая присутствие агрессивной среды. Именно поэтому я просил снять оцепление.
- Но люди начали умирать, когда спецназа не было и в помине! возразил Стоун. - Чего вы добиваетесь, Рубецкой?
- Как минимум, разоружить наши вооруженные силы, - улыбнулся он.
Его улыбка, открытая и добрая, обладала магическим, притягательным и успокаивающим действием. И Чарльз Стоун внутренне содрогнулся, чувствуя, как вопреки сложившемуся о Рубецком собственному мнению, невольно подпадает под власть этого обаятельного и, без сомнения, одаренного молодого человека. " Ну уж нет! - подумал он, пытаясь противиться возникшему чувству симпатии и доверия к нему. - Со мной подобное невозможно! С этим человеком нельзя расслабляться. Надо не забывать о том, что подозрения комиссии не лишены оснований и только к полуночи мы будем точно знать, доверять или нет Рубецкому..."
- ... "G-33" нельзя рассматривать лишь с позиции естествознания, продолжал Серж. - Похоже, мы получили штамм, природа которого неразрывно связана с законами морали и нравственности.
- Вы не могли бы пояснить свою мысль? - взволнованно произнес д-р Поллард.
Рубецкой с готовностью кивнул:
- Мы знаем, что микроорганизмы появились миллиарды лет назад. Их можно встретить на дне океана, на глубине свыше 10 тысяч метров, и в атмосфере, на высоте 20 километров. Они выдерживают давление в 1000 атмосфер, обитают в условиях атомных реакторов и в концентрированных соляных растворах порядка 250 грамм на литр. Способны размножаться после 200 лет абсолютного покоя. - Серж встал и взволнованно заходил по библиотеке: - Человечество и микроорганизмы существуют бок о бок десятки тысяч лет. И каждый пытается сохранить свой вид за счет другого. Своего рода, антогонизм и симбиоз в одном явлении. Человеческий род в ходе эволюции приобрел огромное количество защитных свойств, но и у микроорганизмов насчитывается немало способов сохранения видов... - На лицах присутствующих он заметил нарастающее нетерпение: - Я вовсе не пытаюсь читать вам лекцию о давно известных истинах. Мне необходимо, чтобы вы, как и я, логически пришли к своим выводам.
- Продолжайте, Серж, - подбодрил его д-р Поллард.
- Итак, эволюция. Эволюция, в процессе которой человечество и микроорганизмы пытаются сосуществовать и получать при этом максимальную выгоду, прежде всего, для собственного вида. К сожалению, люди часто забывают, что они - хоть и важное, но все-таки одно из звеньев в бесконечной эволюционной цепочке макромира. До сих пор мы рассматривали микробиологию, как часть естествознания. Но любое направление в нем рано или поздно неизбежно сталкивается с нравственными и философскими понятиями.
Человек почему-то решил, что ему дано исключительное право вседозволенности: он может безнаказанно ликвидировать биологические виды, существовавшие миллионы и миллиарды лет. Более того, насильственно их видоизменять и даже создавать супермонстров, наделенных смертоносными признаками многих поколений и видов. - Рубецкой сделал паузу. Горько усмехнувшись, обвел взглядом присутствующих: - Согласитесь, коллеги, было бы наивно думать, что все эти, так называемые "исследования", останутся без ответа. Вполне возможно, мы вторглись на запретную для нас территорию, перешагнули некую черту и последовал "ответный удар". Если в ближайшее время нам не удастся установить природу этого штамма... Поверьте, даже AIDS по сравнению с "G-33", нам покажется не более, чем простой насморк. Это, если хотите, "дистанционный" атипичный штамм, и он способен стать "Аттилой двадцатого века" - "бичом Божьим".
- Но вам каким-то образом удалось остаться в живых, - не унимался Стоун.
- Простите, что не умер, - иронично заметил Серж. - Хотя вы должны знать: в годы даже самых страшных пандемий нередко случалось, когда люди, работавшие в эпицентре очага, не подвергались заражению и оставались в живых.
- Д-р Рубецкой, - обратился к нему молчавший до сих пор Мишель Жермен, - у вас есть какое-либо объяснение в случае с военнослужащими спецназа?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24