Многочисленная Гошина родня оглядывала её критическим взглядом, раз десять её спросили, не беременна ли она, раз двадцать рассказали, какие блестящие партии предлагались Гоше и могли составить ему достойную пару, раз тридцать ехидно поинтересовались, почему с её стороны присутствуют лишь родители, и почему они столь враждебно настроены, и все в том же духе. За свадебным столом на неё почти не обращали внимания. Все пожелания были адресованы Гоше - ему желали успешной карьеры и всяческих благ, будто это было его личное торжество, а не свадьба.
Единственным светлым пятном, - за исключением жениха, разумеется, был его отец, Натан Моисеевич. В прошлом военный хирург, он лишился во время войны руки, но не лишился чувства юмора. Сидя рядом с Симой, он веселил её байками из своей жизни, сыпал шутками, анекдотами, и только это позволило ей не разрыдаться и не убежать с собственной свадьбы.
Отсидев положенное время, её родители собрались уходить. И тут вдруг Симе стало страшно. Мама с папой сейчас уйдут, а она останется, и тогда Гошины тетушки под предводительством его мамаши её просто заклюют!
Сдерживая слезы, она вышла в ресторанный вестибюль проводить родителей.
- Ужас! - поежилась мама. - Никогда не ощущала себя настолько униженной. Будто мою дочь взяли замуж из милости. Мол, она явно не ко двору, но что поделать, раз Гоша так захотел. Его мать и остальные родственники даже не утруждали себя тем, чтобы как-то завуалировать свое недовольство его выбором. Да и вообще вели себя безобразно, сознательно унижая мою любимую дочь. Просто поразительная бестактность.
- Доченька, теперь ты поняла, почему мы с мамой так настойчиво тебя отговаривали? - спросил отец, и в его голосе уже не было прежнего напора, лишь тихая грусть.
Кусая губы, Сима отвернулась и промолчала. А что сказать? Даже если бы она знала, какое испытание ей предстоит на собственной свадьбе, все равно не отказалась бы от Гоши. Хотя... Если бы знала, что так получится, то не стала бы справлять свадьбу, достаточно регистрации в ЗАГСе.
- Приезжай к нам, - тихо сказала мама, обнимая её. - Что случилось, то случилось. От этого ты не перестала быть нашей любимой дочерью. Мы, как могли, пытались тебя отговорить, но раз уж сама выбрала себе судьбу...
Тут Сима не выдержала и разрыдалась. Мама тоже заплакала, и они стояли в пустом ресторанном вестибюле, обнявшись и горько плача.
- Ну ладно, мои милые. - Отец тоже с трудом сдерживался. - Жизнь сама все расставит по местам. - Достав большой клетчатый платок, он вытер поочередно их слезы и нашел в себе силы улыбнуться. Извлек из кармана конверт и вложил в руку дочери. - На, доченька, пригодится.
Проводив родителей, Серафима пошла в туалет и долго плескала себе в лицо холодной водой. Возвращаться за свадебный стол ей не хотелось. Когда она вышла в вестибюль, то увидела мужа.
- Ты куда подевалась? - как ни в чем не бывало, спросил он.
- Родителей провожала, - ответила она. - Гоша, давай уедем, я уже устала.
- Давай, - с готовностью согласился муж. - Честно говоря, мне уже там осточертело. Родня меня совсем задолбала. А их провинциальный говорок и местечковые повадки вызывают у меня оскомину.
Ни с кем не попрощавшись, новобрачные ускользнули из ресторана, поймали такси и через час оказались в однокомнатной квартире, которую Гоша заблаговременно снял. В объятиях любимого Сима сразу забыла свои огорчения.
Их семейная жизнь сложилась на удивление хорошо. Гоша был добрым, веселым, остроумным, на жизнь смотрел просто, с ним было легко. Сима так его любила, что даже его недостатки не считала недостатками.
В общем-то, её отец в чем-то был прав, назвав Гошу фанфароном и легкомысленным шалопаем. Прихвастнуть муж любил и ради красного словца иногда слегка перегибал палку. Избалованный обожающей его мамочкой, Гоша, надо признать, был эгоистом. Но на все это любящая Серафима закрывала глаза, говоря себе, что людей без недостатков не бывает. Она сознавала, что полюбила не некий идеал, а живого человека, со всеми присущими ему достоинствами и недостатками. Достоинств у мужа тоже было немало, и это позволяло примириться со всем остальным.
Да и не очень-то Сима напрягалась, стараясь приспособиться к супругу, - у них сразу сложились отношения, устраивавшие обоих. Серафима обладала покладистым характером - конфронтация с родителями из-за Гоши была единственным эпизодом за всю её жизнь. У мужа тоже был спокойный нрав, он всегда вел себя корректно, не забывал говорить любимой жене комплименты и ласковые слова, никогда не повышал голоса и уж подавно не использовал в мелких стычках обидных слов, которыми молодые супруги порой губят свои отношения в самом зародыше. Все это позволяло им обходить подводные рифы супружеской жизни, и оба считали себя счастливыми. "Повезло мне с женой", то шутливо, то совершенно серьезно говорил Гоша, а Сима соглашалась и с тем, что ему с ней повезло, и с тем, что ей самой очень повезло с мужем.
Единственное, что омрачало её жизнь - взаимоотношения со свекровью. С ней они так и не поладили. Серафима наотрез отказывалась бывать у Гошиных родителей, хотя Натан Моисеевич иногда звонил и приглашал её на семейные торжества. Но Сима так и не забыла унижения, пережитого на свадьбе. Гоша ездил к родителям один, не реже двух раз в неделю, а когда мать звонила, жалуясь на нездоровье, бывал у неё каждый день. Сима терпела - хоть она ещё была очень молода, но интуитивно поняла, что не стоит встревать между любящим сыном и его обожаемой мамочкой.
У своих родителей она тоже чаще всего бывала одна. На расспросы неизменно отвечала, что у них с мужем все замечательно, и со временем они примирились.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134