В центре стоял ночной сторож, которому, между прочим, давно пора было бы уйти домой и завалиться отсыпаться после дежурства, и энергично жестикулировал. Благодаря происшествию, он вдруг из незаметного служащего превратился в главную фигуру дня и от всей души наслаждался новой ролью. Все говорили одновременно, в воздухе висел разноголосый гул, но пронзительный голос Татьяны перекрывал весь этот гомон и резко взмывал к высокому сводчатому потолку.
Сотрудникам, увлеченным интересным разговором, было не до посторонних и потому моего появления никто, кроме Колькиной невестки, не заметил. И это было нормально, ведь от её острых глаз вообще ничего не ускользало, а уж появление ненавистной соседки и "проныры" и подавно. Увидев меня, она громко фыркнула и громко, ни к кому не обращаясь объявила:
- Явилась-не запылилась!
Я широко улыбнулась в ответ и ласково пропела:
- И я Вас приветствую, Танюша!
Она пренебрежительно дернула плечом и повернулась ко мне спиной. Я грустно усмехнулась. Детский сад, ей Богу! Если она думала меня обидеть, так зря старалась. Подобные демонстрации мне не в новинку, их на протяжении многих лет устраивала любимая свекровь.
Осторожно лавируя между людьми и вежливо здороваясь с теми, кто удосужился обратить на меня внимание, я упорно пробиралась к собственному кабинету. И тут вдруг в стороне от всех, у настеж распахнутого окна, заметила Григория. Он с отсутствующим видом покуривал сигарету и на первый взгляд казалось, совсем не замечал царящей вокруг суеты. Я резко изменила направление движения, вынырнула из плотной толпы на свободное пространство и подошла к ниму. Торопливо поздоровавшись, с предыханием заметила:
- Что делается, а?
В ответ он даже головы не повернул, просто безучастно кивнул, демонстрируя явное нежелание вступать в разговор. В другое время и при других обстоятельствах, ни за что не стала бы навязывать свое общество, теперь же не обратила на его минорное настроение ровно никакого внимания и с оживлением, которое даже мне самой показалось уж очень преувеличенным, продолжала:
- И ведь как все странно!
Тут он проявил некоторый интерес и даже глянул в мою сторону:
- Ты о чем?
- Ну, как же! - с готовностью воскликнула я. - Сначала убили Тихомирова, теперь вот пытались проделать тоже самое с Мариной Ивановной. Разве не странная последовательность?
Григорий сдвинул брови и угрюмо пробурчал:
- Какая тут связь? Марину же просто пытались ограбить?
- Да что ты? - наигранно изумилась я. - Все вот так просто?
- К чему ты клонишь? Не понимаю я твоих намеков! Если есть что сказать, так не темни, говори прямо!
Я согласно кивнула и медленно, с расстановкой, как отстающему ученику, не понимающему простых вещей, начала объяснять:
- Тихомирова убили и унесли портфель, в котором лежали деньги. Много денег! Так?
Григорий молча мотнул головой в знак согласия. Я, довольная наладившимся взаимопониманием, с жаром продолжала:
- А потом Марина Ивановна случайно увидела одного человека у нас в офисе. И, представляешь, с этим портфелем в руках! Не знаю, чего она добивалась, но мне доподлинно известно, что бухгалтерша поговорила об этом с тем человеком. И сразу после этого её пытались убить. Ну, разве не странное стечение обстоятельств?
Григорий мертвенно побледнел, мертвой хваткой схватил меня за руку и злобно прошипел:
- Ты на что намекаешь, подлюка?
Я сердито вырвала руку и выпалила в ответ:
- Что тут намекать? И так все ясно, как божий день! Мне сама Марина Ивановна все рассказала. Это тебя она видела с этим чертовым портфелем на следующий день после убийства!
Видно, я говорила слишком громко, потому что на нас стали обращать внимание стоящие поблизости сотрудники. Григорий тоже это заметил, опять схватил меня за руку и потащил в дальний угол.
- Что ты орешь? - испуганно зашептал он.
- А мне нечего скрывать! Это ж не я с портфелем убитого Тихомирова по офису разгуливала! - огрызнулась я, рассерженная его грубостью. - Кстати, где портфельчик сейчас? Почему сегодня явился без него?
- Навязалась на мою голову! - простонал Григорий. - Ты думаешь, что это я...Тихомирова?
- Точно! И Тихомирова, и Марину Ивановну и, возможно, Степана. Но о последнем могу только догадываться, наверняка сказать не могу.
- Сумасшедшая! Да и вообще, почему ты так уверена, что это его портфель? Может, просто похожий?
- Потому, что после того, как бухгалтерша кое-кому рассказала о нем, её попытались убить. Будь это другой, с ней ничего бы не случилось.
- Ну, так почему её не убили? - хмыкнул Григорий.
- Не успели! Думаю, злоумышленника спугнуло появление нашего "Москвича". Пришлось ему оставить свою жертву и делать ноги.
- И ты считаешь, что это был я? - сердито спросил Гришка.
- Точно!
- Можно спросить, почему?
- Из всех, кто знал об этих деньгах, только ты вечно в них нуждаешься. Еще бы! Нина-женщина дорогая, чтоб такую удержать, нужно прилично тратить. А тут такая сумма!
Услышав про Нину, он так и встрепенулся:
- Откуда тебе про неё известно?
- Тоже мне, тайна! Да об этом половина города судачит! Думаешь, твоя конспирация кого-то обманула? У всех же есть глаза! - не моргнув соврала я.
Григорий глубоко задумался, потом тряхнул головой, соглашаясь с собственным решением , и путанно забормотал:
- Ну, раз ты знаешь про Нину... могу тебе сказать... В общем, в тот вечер... когда Тихомирова убили ... я у неё был. Мы с соседкой и её хахелем в карты играли и допоздна засиделись. Игорек часам к двум ночи спекся, а Люська, так та только под утро от нас ушла. Я все время с ними был и, значит, не мог Тихомирова убить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97