Тем временем Моника совершила поездку в Бразилию, повидать мать Стога и, главное, принести брату Стога, Дику, два больших саквояжа, наполненные наличными. Но возвращаться пришлось в Рим вместо Парижа. Мария Элен Суарес уже была за решеткой, шла охота на сообщников и все это делало пребывание во Франции недостаточно комфортным.
По каким-то причинам, Монику не обеспечили фальшивым паспортом. Возможно потому, что это было её первым посещением Италии, и тайное руководство сочло обеспечение её подложной идентичностью ненужным. Во всяком случае, это оказалось существенным промахом. Импровизации в хорошо отрепетированной работе могут оказаться бедствием. Интерпол уже распространил уведомление о её розыске. 26 февраля римская полиция нашла её по регистрационной записи в гостинице. Двое полицейских отправились за ней в гостиницу на Виа Венето.
С нею в номере оказался неизвестный им мужчина - это прибыл на свидание со своей подружкой Стог Шуман.
Когда Моника открыла дверь и полицейские вошли в номер, Стог проявил недюжинные актерские способности, что, впрочем, и следовало ожидать от мошенника международного класса. Он представился дипломатом, предъявил дипломатический паспорт и выразил приличествующее рангу неудовольствие по поводу того, что полиция неделикатно прервала интимное свидание.
Офицеры выразили чрезвычайное сожаление по поводу необходимости прервать его развлечение в такой момент, но распоряжение относительно задержания его спутницы поступило от высоких должностных лиц министерства, и они не могут его не выполнить.
"Его Превосходительство" любезно порекомендовал им исполнить свои обязанности, выразил свои сожаления синьорине и удалился. Уведомление о розыске упомянуло только женщину...
Итальянская полиция никогда больше не получила второй шанс задержать Стога Шумана. Он "работал" в Европе почти пять лет, и за все это время инцидент в Риме был единственным моментом, когда ему непосредственно угрожала опасность ареста.
"Вы не можете обвинять полицейских, - сказал впоследствии синьор Орентини, глава римского Мобильного полицейского отряда. - Бюллетень Интерпола указывал на необходимость розыска только женщины. Не имелось никаких причин для задержания джентльмена. Наши люди действовали вполне адекватно."
Моника была помещена в женскую тюрьму вне Рима. Сообщение об её аресте было немедленно распространено по каналам Интерпола, и вскоре к допросам подключились следователи из Парижа, Цюриха и Висбадена. Ее допрашивали в течение первых двух недель марта, а тем временем немецким Министерством Юстиции были улажены все формальности процедуры экстрадиции.
9 апреля Моника с необходимыми предосторожностями обеспечения безопасности была отправлена в Германию.
Показания Моники, которая использовалась несколькими звеньями преступного сообщества, дали возможность Международной полицейской организации и всем европейским полицейским агентствам выяснить детальную картину "Южноамериканского кольца" банковских мошенничеств.
Тем временем, однако, "Кольцо" приступило к реализации новой и, как оказалось, лучше законспирированной акции.
Новая мошенническая система организовывалась прежде, чем Моника была арестована, но никакими сведениями о ней женщина не располагала.
...Энрико Гразиотти, техник небольшой полиграфической мастерской и превосходный гравер, стал незаменимым работником для преступного синдиката. Через человека по имени Перетц он был завербован в Mилане Кокуччи, который использовал имя Умберто, и затем Гразиотти ещё раз перепроверил Стог Шуман, который для этого собеседования специально прилетел из Парижа. Затем южноамериканец, который называл себя Рикардо, персональный представитель Дика Шумана, проверил чеки и платежные поручения, которые были уже изготовлены Гразиотти по заказу "Умберто" Кокуччи, и затем передал новому сообщнику деньги для закупки оборудования и материалов.
Кокуччи передал Гразиотти 5 миллионов лир наличными как аванс на покрытие расходов. В целом предполагалось, что Гразиотти получит 8 миллионов лир за эту стадию работы, плюс долю прибыли.
Целью было создание целой сети подпольных "фабрик" или цехов, в которых осуществлялось бы массовое производство поддельных финансовых бумаг и документов, необходимых для преобразования фальшивых бумажек в хорошие деньги.
Если бы один цех был обнаружен полицией, другие продолжали бы работать. Оборудование должно быть достаточно компактным для того, чтобы каждый цех можно было разместить в фургоне или кузове грузовика, и перевезено на новое место, если появились опасения обнаружения полицией. "Готовую продукцию" следовало размещать небольшими партиями в различных тайниках, меняя время от времени тайники, чтобы предотвратить их раскрытие.
Маленькие команды "обналичивателей чеков" снабжались бы каждая от разных тайников, а новое производство поддерживало бы обеспечение "инвентарем" на высоком уровне.
Первое задание Гразиотти заключалось в производстве 3000 чеков на предъявителя в Ферст Сити бэнк Нью-Йорка, номиналом в пределах от 500 до 50, 000 долларов США и 1000 чеков отделения Интра Банк Женевы, в номиналах от 500 до 10000 долларов США и от 1000 до 10000 швейцарских франков. Его снабдили набором подлинных чеков каждого вида, как образцами для копирования.
Ему также поручалось изготовить 500 водительских удостоверений международного образца и 500 паспортов для "обналичивателей" - чилийские, перуанские и португальские. Рикардо передал Гразиотти подлинные паспорта, чтобы гравер мог использовать их как образцы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133