- Агафья, жена моя, говорит, не езди к дядьке в Бурлаково. Нет, поехал. А темка была да дождь. Ну, побыл я у дядьки. Тот к семидесяти, а хоть что ни поднеси. И тетка тоже. Тоже хвощет, а потом песни поет. Ну и в этот раз хвостать стали. А потом песни пели. И поехал как назад - не помню. Видно, ввалили они меня на подводу. Вдруг очнулся, глянь, а лошадка-то моя в яме. Это над речкой размыло мостик, бревна рассыпались, и то ли скользнула она, то ли не заметила и шагнула. Только лежит между бревен, голова торчит, как комель сосновый. Ну, кинулся я вытаскивать. А что там вытаскивать, задохлась...
- Эка ты, - покачал головой укоризненно Колька Болтай Ногами. - Чать, цена лошади большая. На снеге не заработаешь.
- Ничего, - ободрил сам себя Михей. - Буду откладывать заработки. Накоплю.
- Накопишь, как же, - язвительно пробурчал Колька Болтай Ногами. Но тут он услышал стук окошечка, вскочил, кивнул Михею и бросился в толпу:
- А ну, напрись, робя! Чаво там сделам!
В толпе забурчали, затеснили их. Но Колька Болтай Ногами взмахнул кулаком над головой, закричал уже обозленно:
- Да мы с дядькой Михеем с утра с самого. Нанимающего спросите, коль не верите. Вот сейчас он глянет, и спросите. На полу сидим с утра с самого.
- Да не связывайтесь с ними, - проговорил кто-то в интеллигентской блузе, - шпана. Чикнет ножом.
После этих слов и Михея пропустили к окошечку.
А тут и окошечко открылось, лицо женщины в нем точно фотография в квадратной рамке. Коротко и сухо, вроде и рта не разжимая:
- Фамилия...
- Вот его сначала, - подтолкнул Колька Болтай Ногами своего старшего приятеля. Тот робко и стеснительно глядя на нанимающую, назвал свою фамилию. Получил талон на работу. С таким же талоном выбрался следом за ним из очереди и Колька Болтай Ногами.
- Ну вот, завтра с утра на пути. Рано только надо вставать. Чтобы к семи на путях быть. Лопаты в очередь получим.
- Это где лопаты получать?
- А в складе за станцией.
Михей испугался, робко посмотрел на Кольку Болтай Ногами. А тот ему:
- Не робь, дядька Михей. Коль ночевать негде, то пойдем со мной в ночлежку "Гоп".
- Да есть где ночевать, - отозвался растерянно Михей, перекидывая котому на плечо. - Свояченица на фабрике. Хоть когда к ней. Да только бы не заблудиться мне утром.
- Ну и пойдем тогда. В ночлежке регистрируют с четырех. Сейчас со всего города бегут бездомные. И нам хватит места на топчане.
Обрадовался теперь дядька Михей, потому что улыбнулся и суетливо побежал рядом к выходу.
25
Запись уже шла. Записались и они.
- Мать честная, - так и воскликнул Михей, едва вошел в ночлежку "Гоп", в мужское отделение, расположенное на первом этаже. Длинный коридор и здесь же, направо к стене, - рядами деревянные топчаны. На топчанах кто лежал, кто сидел, кто в обнимку пел заунывные песни. Под потолком лампочка брезжила светом, моргала то и дело. Налево по коридору бачки для питья и печи, а возле печей охапки дров, мужики, греющие спины. Духота сопревших портянок, табака, сивухи. На липком, темном полу лужи, окурки.
В дальнем углу ночлежки всхлипывала гармонь, и кто-то орал истошно:
- Всех на ножик перевешаю!
Послышались удары, затрещали доски, промчался мимо в исподнем парень, за ним другой, с кровавым носом, с отверткой в руке, кричавший:
- В бога мать тут тебе и место!
- Ой-ей, - опять воскликнул Михей, шарахнувшись к стене. - Ну и привел ты меня, Коляй, в содом...
- Бывает тут, - равнодушно ответил Колька Болтай Ногами. - Не наше это дело... Сейчас пускать только начали, а вот к ночи набьются, под топчанами даже залягут. Вот смехота. Плюнешь, а глядь - в харю кому-то. А то вступишь на брюхо, а тот за ногу тебя... Ох и суматоха бывает. А сейчас тихо, сейчас што.
Из узкой комнатки, закрытой фанерной дверью, вышел мужчина. Был он невысок, с черным хохолком волос, кисточкой усов, в рубахе, опоясанной широким солдатским ремнем. Зорко оглядев Михея, спросил, задерживая рукой рвущегося вперед Кольку Болтай Ногами:
- Это кто с тобой, Болтай Ногами? Что за личность?
- Дядька Михей это... Из деревни. Он переночевать к вам, товарищ заведующий.
- Посматривай, коль собираешься жить здесь, - сказал заведующий, обращаясь уже к Михею. - Рот не раскрывай. Вчера с одного ночлежника валенки сняли, с сонного прямо. Проснулся, а в его валенках кто-то, наверно, уже разгуливает. А этот босой пробирается по ночлежке. Другой без порток сидит, проигрался в карты... Вот так-то. А топчаны займите там, посередке места... Одеял нет. Были, да сплыли мигом. Народ тут шустрый, прибрали, не заметил и как. Прижметесь, согреетесь...
Он шагнул опять в комнату, а Колька Болтай Ногами и Михей двинулись вдоль топчанов, оглядывая лежащих, сидящих на досках людей. Их тоже оглядывали с любопытством. Кое-кто встречал Кольку Болтай Ногами возгласом, шуткой, а то и руганью. Тот огрызался или отшучивался. Забираясь на топчан, пояснил Михею:
- Я же здесь часто, вот и знают. Да и то - знакомишься, в дружки набиваешься то одному, то другому, потому что такие дружки нам, сиротам, заместо отца да матери.
Было на топчане и впрямь тепло. А завтра работа ждет на путях. Поработают, а им - талончики, по талончикам - деньги сразу же получай. А с деньгами жить можно. И на радостях, видно, развязал Михей снова свой мешок, выложил на грязный матрац еще одну краюху, да яйца, да головку луку.
- Давай заправляйся.
Колька Болтай Ногами съел яйцо с хлебом, а тут кто-то окликнул его. Стоял возле дверей Би Бо Бо и манил к себе. Скалил зубы, приплясывал радостно - такой он всегда, когда или украдет что-нибудь или же собирается украсть. Понял Колька Болтай Ногами, но послушно пошел к нему. Вытолкав его в коридор, черный и темный, продуваемый ветром, Би Бо Бо зашептал:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83