- Да нет там уже Наташки, - загорячилась Анжела. - Мне ли не знать лучшую подругу - она не может в одиночку выдержать и двух часов. Или ушла домой спать, или пошла к ещё какой-нибудь подруге. Спорим? - лукаво предложила она, - вы же так любите спорить со своим другом.
- Это со Шкафом, что ли? Так мы по-дружески.
- Ну и мы по-дружески. Но долг отдавать, чур, всерьез, - продолжала Анжела, улыбаясь.
- А на что спорим? - Толян недоуменно посмотрел на нее. - Если насчет денег...
- Спорим на ночь, - предложила Анжела, внимательно глядя на него.
- Как это? - опешил Толян.
- Если Наташка у меня дома - ночь в твоем распоряжении - можешь оставить меня здесь хоть до утра, можешь поехать домой и сразу же завалиться спать. Но если Наташки нет... - она загадочно улыбнулась.
- Тогда звони на свой мобильник, мой выключен, - предложил Толян. - Со стационарного, во-он он, на столике возле эстрады.
Анжела долго слушала трубку, затем передала её Понякову.
- Наташка просыпается обычно после второго звонка.
Телефон звонил и звонил - вызов шел нормальный. А трубку в квартире Анжелы никто не брал.
- Слушай, а как же быть с Васей и Ольгой? - Толян, наконец, сдался и положил трубку на аппарат.
- А ты посмотри на них - им сейчас кто-нибудь нужен, кроме них самих? - указала Анжела на единственную пару, продолжавшую раскачиваться на месте под нескончаемые звуки блюза.
Толян отпер двери дубликатом ключей, отключил сигнализацию и они с Анжелой вошли вполутемный холл, освещаемый лишь маленькой лампочкой над стойкой домашнего бара. Везде тишина, полумрак и спокойствие.
- Ты проиграл, Поняков, - почему-то шепотом сказала Анжела. - Поэтому не включай свет и побежали на второй этаж.
И они побежали, прыгая сразу через две ступени.
- А теперь в душ, - скомандовала Анжела.
- Что, прямо так? - не понял Толик, - в одежде?
- Ну, мы же пока стесняемся друг друга, - улыбнулась ему Анжела.
Потом они стояли под теплыми струями воды, в облегающе-промокшей одежде и целовались, целовались...словно встретились после долгой-предолгой разлуки.
- Сними с меня это, - потребовала затем Анжела, указывая на свою блузку. - Ты проиграл, Поняков, поэтому обязан мне подчиняться.
И он снял с неё эту чертову промокшую насквозь тряпку. А потом все остальное. А потм и сам остался, в чем мать родила...
- Еще, хочу еще! - стонала Анжела, закинув голову и ловя широко открытым ртом упругие струйки воды из-под душа, заплетя его поясницу скрещенными ногами. И снова Толян поймал себя на мысли, что Анжела почти ничего не весит...
Затем они перебрались из-под душа на новую кровать. Потом скатились с неё на толстое ковровое покрытие...
- Хватит, Толичка, не могу больше, - Анжела перекатилась от него подальше и лежала так, раскинув в стороны руки и ноги. Освещаемая лишь слабым светом настенного бра - прекрасная в своей наготе нимфа - речная наяда, вышедшая из вод, чтобы осчастливить его своим присутствием в этой комнате.
Полежав так немного, Анжела перевернулась на живот и, подперев голову ладошкой, уставилась на Толика.
- Ну, что ты так смотришь? - смущенно улыбнулся он, нашаривая на ночном столике сигареты.
- Слушай, Поняков, а я тебе ещё не говорила, что люблю тебя? - на полном серьезе спросила его Анжела.
- Не помню, - признался он, закуривая и включил напольный вентилятор.
- Значит, не говорила, - уточнила она. - Так вот, чтоб ты знал - я тебя очень люблю. Так люблю, что, наверное, умру, если ты ещё хоть раз уедешь от меня больше, чем на один день. А теперь принеси мне из бара внизу чего-нибудь выпить, я умираю от жажды, - она вновь упала на спину и раскинула руки в стороны.
Толян, ещё немного полюбовавшись ею, послушно спустился вниз и включил общий свет. И сразу же увидел то, чего они с Анжелой не разглядели в полутьме: на зеркале трюмо, в половину его, была нарисована губной помадой огромная буква "S". И от неё - стрелка вниз. Несомнено, это развлекалась Наташа. Он пожал плечами, выбрал в баре бутылку вина "Южная ночь", два бокала и пошел наверх, выключив свет.
Они сидели на ковровом покрытии голышом, пили вино и рассказывали друг другу анекдоты.
- Слушай, а ты знаешь, что Наташка тебе натворила там, внизу, на трюмо? - расхохотался Толян. - Намалевала губной помадой на все зеркало вот такенную букву, - развел он в стороны руки. - Пошутила на рощанье.
- Постой, какую букву? - Анжела с тревогой глянула на него.
- Латинскую эс, и от неё стрелку вниз.
Анжела подскочила так, будто села на шип дикой акации, бокал выпал из её руки, растекшись по покрытию слабым пятном - ворс мгновенно впитал вино. Она накинула на себя халат и опрометью бросилась вниз.
- Постой, ты куда? - Толян еле нашарил в шкафу трусы, надел их и бросился следом за ней. Анжела уже сидела перед трюмо - читала письмо. И лицо у неё было при этом такое - в гроб краше кладут.
- Это наш с Наташей и Ольгой общий знак, - объяснила она, оторвав глаза от строчек. - Знак наивысшей опасности. А стрелка указывает, где лежит объяснительная записка. На, читай, это касается в первую очередь тебя, Толик.
"Анжела, передай Толику, что звонили из его бригады, там у них несчастье - кто-то подорвал башенный кран и в нем погибли два человека. Но я узнала, кто эти сволочи и сейчас пойду с ними рассчитываться за все сполна в бар "Шоу-герл". Если со мной что-нибудь случится - я вас всех любила. Целую, ваша Наташка".
- Идиотка, дура бестолковая! - всхлипывала Анжела. - Она всегда была авантюристкой - всю свою жизнь. И теперь пошла в одиночку в это бандитское гнездо - Жанна Д"Арк недоделанная.
- Почему именно бандитское? - машинально спросил Толян.
- Да потому что в этом баре по ночам вечно околачивается банда Секи все отморозки, все до единого.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114