Вы за рынком, на выезде сигаретами торгуете!
Правильно, подумал Яров - никому не удавалось жить без контроля общественности, никому - кроме Робинзона Крузо и то, пока не появился Пятница.
- Так вы заходите, коли заскучаете, Илья Иванович!
Яров пообещал, что зайдет и прикрыл дверь.
Более всего его разозлил не сам по себе фарс инцидента, сколько то, что он опять оказался безпомощным, хотя и при оружии. Надо было наконец рассмотреть, разобраться в конструкции пистолета, быть может даже смазать его. Любое оружие по задаче своей и конструктивным принципам должно быть предельно простым в обращеннии, так что если покопаться внимательно, то основные правила его работы нащупаешь. Мальчишки с этой задачей легко справляются.
Ярову для такой работы хватило двух минут. И результат получился оглушающий! То что он принимал за "вальтер", то есть ориентировался на маркировку, сделанную латинским шрифтом, - вовсе таковым не оказался!
Был только вес боевого оружия, его форма, а в сущности своей это оказалась попросту клизма: набрал воды и плюйся струей в лицо врагов! "Вальтер" - да не тот!
Хлебников оказался много хитрей и осторожней, чем мог предположить Яров. А он-то и под сомнение не поставил очевидный факт - как это бандит мог с такой легкостью расстаться с основным инструментом своего пропитания?!
Однако в запасной обойме оказалось пять настощих патронов, что вызвало у Ярова ещё большее уважение к противнику. Получалось, что у того было два пистолете в карманах: настоящий и для подмены. Или ещё какой маскировки. Хлебников был в своем деле профессионалом, это следовало признать.
глава 2. Упреждающий удар.
Анну Павловну Москва слегка придавила и оглушила. Аян - словно и родилась среди этого весеннего шума и красок гигантского, нелепого города, однозначной оценки облику которого не может дать никто в мире уже более восьмиста лет. Ярову казалось, что экзотичность Аян была столь органичной для пестроты столицы, что девушка обликом своим не казалась здесь инородным элементом, а славно подчеркивал калорит и весь азиатский оттенок Москвы. Родная столица под руководством своей мэрии в последни годы боролась за европейскую американизацию своего облика - если допустима такая терминология. Но посконное рубище национальных одежд прорывалось тут же, едва отскочишь от Центра.
Возле ограды Музея Изобразительных Искусств Яров пристановил своих спутниц и поглядев на Аян, проинес строго.
- Теперь, Аян, мы с твоей мамой должны тебе кое-что сказать.
- Что? - встрепенулась девчонка.
- Дело в том, что я - международный вор.
- Вор..., - она настолько удивилась, что в слове даже не прозвучало вопроса.
- Да. Я представитель мафии, которая грабит лучшие музеи мира.
- Мам! - потеряно оглянулась Аян на мать, а та, дуреха, тоже раскрыла глаза во всю ширь. Но оступать было некуда.
- Так что сегодня нам с вами нужно провести одну операцию.
- Будем... Воровать? - задохнулась Аян и непонятно, чего больше прозвучало в голосе, испуга или радости.
- Нет. Проводим разведку. - деловито поправил Яров. - Сейчас войдем в музей. И разойдемся каждый в разные залы. Погуляем ровно полчаса... Задача такая: подобрать самую ценную, самую дорогую вещь, которую можно продать за большие деньги.
- Но мы... Мы же не знаем цен? - еле выговорила Анна Павловна, все ещё не понимая происходящего.
Яров шагнул к ней и незаметно для дочери, ущипнул маму за задницу.
- Это ничего, что вы не знаете цен. Даже тем лучше. Высмотрите то, что вам понравится больше всего. А я потом обьясню и определю. Можно записывать, вот вам по блокнотику с ручками. - Яров подал заготовленные блокнотики. - Еще лучше, если будете запоминать. Потом мы разберемся и устроим ревизию.
В глазах Аян блеснуло недоверие, но Яров присек его самым эверским выражением лица, которое только мог изобразить. Анна Павловна вроде бы успокоилась, но не очень.
Этот прием привлечения интереса к экскурсии Яров изобрел в ту давнюю пору, когда пытался создать СВОЮ педагогическую ситему. Был и такой период, когда он торил свой путь в дебрях педагогической науки. Потом оказалось, что он в этом приеме не первопроходец, что известен он чуть не со времен Аристотеля, который примерно такой же методой выпестовал Александра Македонского, кинувшегося затем по глупому, как известно, завоевывать миры. Но своих школяров (тех кто поумней) Яров умел завлечь подобными играми с двойной целью.
На этот раз система сработала как на дочь, так и на маму. Передвигаясь по знакомым и почти родным ему залам музея, Яров видел то одну из членов своей банды, то другую. И, как всегда, попытка коммерческой оценки мешалась в сознании обеих со стремлением понять, чем то или иное произведение может быть интересным. Но совершенно неожиданно Яров осознал, что скучно здесь - ему самому! Скучно там, где многие годы у него замирало сердце и он ходил сюда, как на светлый праздник религиозного восторга.
Вот так и пропадает интерес ко всему, что составляло раньше жизнь, невесело подумал он, вот так и подползает изнутри самого себя Конец Всему.
Через час определился результат. Мама предлагала упереть многотонную статую конного кондотьера Гаттамелате. Дочь посчитала, что лучше вскрыть и опустошить весь стенд с греческими амфорами.
- Почему? - спросил Яров.
- Они небольшие, легче вынести... И потом, такие древние, красивые. Я бы дома поставила и каждый день на неё смотрела!
Уже лучше, тем более что конную статую в квартиру никак не втиснешь.
Придерживаясь того же стиля, Яров неприметно для своей команды прочел сжатый курс по основам истории Греческого искусства и сказал несколько слов про гиганта Давида.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135