Не говоря уж о том, что Вулф не впервой разыгрывал эту комедию. Сол пригубил коньяк и восхищенно кивнул.
- Лон Коэн не раз упоминал, что это лучший коньяк в мире, - произнес он. - Я с ним часто не соглашаюсь - особенно насчет того, как часто допустимо блефовать в покере, - но в этом он, безусловно, прав. Божественный напиток. Расскажите мне про эту женщину.
Вулф позвонил, чтобы принесли пиво, и поерзал в кресле, устраиваясь поудобнее.
- Зовут её Кларисса Уингфилд, - произнес он, - хотя я вполне допускаю, что она может жить под фамилией Эвери, которая принадлежит её бывшему мужу.
- Или под какой-либо еще, - заметил Сол. - Это все, что вы про неё знаете?
Вулф метьнул взгляд на меня.
- Вот фотография, сделанная три или четыре года назад, - сказал я, вытаскивая из ящика свого письменного стола фотоснимок. - Кроме того, если верить словам её кузины, то Кларисса - неудачливая художница. - И я рассказал Солу всю подноготную Клариссы, которую узнал во время индианской командировки, а затем вкратце обрисовал суть самого дела, начиная с прихода Хорэса Винсона.
Во время моего рассказа Сол шарил глазами вокруг себя, от чего у человека, не знающего его, могло создаться впечатление, что Сол меня не слушает; однако я прекрасно знал, что это не так. Когда я закончил, он допил последнюю каплю коньяка и сказал:
- Я начну с утра. Вы, конечно, справлялись в Службе розыска пропавших лиц?
- Нет, сэр, - ответил Вулф, - Арчи займется этим завтра. Кроме того, он покажет фотографию мисс Уингфилд всем, кто мог видеть её в обществе мистера Чайлдресса.
Радостно находиться в первых рядах, когда узнаешь о том, что тебя ждет в ближайшем будущем. Я осуждающе посмотрел на Вулф, но этот лицемер либо сделал вид, что не заметил, либо был и в самом деле поглощен разглядыванием пузырьков, серебристыми струйками взмывавшими вверх со дна стакана с пивом.
- Как вы считаете, есть ли смысл воспользоваться услугами Фреда? спросил Вулф, обращаясь к Солу.
Фред Даркин - тоже частный сыщик-оперативник, с которым мы нередко сотрудничаем. Он, конечно, не столь блестящ, как Сол - разница между ними измеряется в световых годах, - но отличается храбростью, преданностью и усердием.
Сол потупил взор, посмотрев на свою кепку, которую пристроил на колене.
- Потом, возможно, - произнес он. - Сейчас будет лучше, если я начну один. Если хотите, я могу быстренько изготовить пару копий этого фотоснимка, а оригинал верну вам утром. Мне бы хотелось иметь карточку при себе, а другую сохранить на тот случай, если к поиску присоединится Фред.
Вулф кивнул, я вручил Солу фотографию Клариссы Уингфилд, после чего вновь наполнил его рюмку коньяком, не имеющим равных в мире, по утверждению Лона Коэна. Сол благодарно улыбнулся, и мы удалились в гостиную сгонять партию в джин-рамми.
Девяносто минут спустя, покидая наш особняк, Сол улыбался ещё шире; он уносил в кармане семнадцать долларов, которых по приходе к нам у него не было и в помине.
Глава 14
Спустившись поутру на кухню, я застал там Фрица, который поджидал меня со свеже испеченными оладьями, горячим кофе и запечатанным конвертом.
- Мистер Пензер принес его час назад, - пояснил Фриц. - Сказал, что ты в курсе.
Сол был "жаворонком", и любил повторять, что ранняя пташка первой клюет. Впрочем, с таким же успехом он мог быть и "совой". Меня вообще часто поражала его способность подолгу обходиться без сна. Как-то раз Сол признался мне, что после пяти часов пребывания в объятиях Морфея он готов к любым испытаниям, кроме, разве что, концерта тяжелого рока - любой другой музыке прошлого и настоящего Сол давно и твердо предпочитает Шопена.
Кроме фотографии Клариссы Уингфилд, которую я получил от Белинды Микер, а также её копии, в конверте лежал выдранный из школьной тетради клочок линованной бумаги с нацарапанным посланием, в котором Сола интересовало, когда мы с ним сыграем в джин-рамми в следующий раз. Я раздраженно швырнул записку в корзинку для мусора, упрятал обе карточки в бумажник и принялся сравнивать приготовленный Фрицем завтрак со стряпней повара из "Старой кастрюли". Разумеется, верх одержал Фриц, но победа досталась ему по очкам.
Покончив с завтраком, я прихватил чашечку кофе, отправился в кабинет и, расположившись за своим столом, придвинул к себе телефон и набрал нужный номер. Деловитый голос секретарши Хорэса Винсона осведомился, кто я такой, после чего меня быстро соединили с издателем.
- Ах, как хорошо, что вы позвонили, - закудахтал Винсон. - Что-нибудь узнали?
Ответ на подобный вопрос со стороны клиента у меня, как всегда, был припасен заранее:
- Ничего определенного. Скажите, упоминал ли когда-нибудь Чайлдресс при разговоре с вами свою кузину? Ее зовут Кларисса Уингфилд.
- Нет, кажется, - ответил Винсон, чуть подумав. - Впрочем, он вообще редко говорил о том, что не имело отношения к работе. Мне, по крайней мере. А что?
- Так, проверяю на всякий случай, - уклончиво ответил я. Затем поблагодарил и пообещал поставить его в известность, как только откопаем что-то стоящее. Винсон пытался продлить разговор, но я был непреклонен и настоял на своем, сославшись на срочные дела.
Утро стояло замечательное, весна в Манхэттене выдалась на радость, с безоблачным небом и ласковым бризом. Я бы с радостью прогулялся в центр пешком, но был вынужден напомнить себе, что в моих интересах торопить события, поскольку в противном случае Вулф мог заскучать и утратить всякий интерес к делу. Бедняга и без того заслуживал сочувствия - несчастье с лифтом здорово выбило его из колеи. Вот почему, пройдясь до Девятой авеню, я сел в такси и назвал водителю адрес Главного управления полиции, разместившегося в кирпичном здании на Сентер-стрит неподалеку от Бруклинского моста.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65