Елизавета же явно не собиралась мириться с таким положением вещей, когда тонешь в неясности, и укоризненно взглянув на Алису, сказала:
Не слушайте Алису. Она у нас очень стеснительная...
Алиса от такой наглости остолбенела. Хорошо, что Елизавета не сказала она у нас немного не в себе, например, или еще что похлеще!
Правда?
Он удивленно приподнял брови и рассмеялся.
А что, вам так не показалось?
Тон у Алисы стал озлобленный, и ей заранее хотелось выразить протест. На все. Чтобы они не сказали.
Скажут, например, какая Алиса у нас умница, или красавица и все равно получат отповедь гордой и одинокой души, которую сами ввергли в пучину отчаяния и раздражения!
Нет, ответил нахальный тип.
Интересно...
Поставив кофейник на огонь, Алиса обернулась к нему, и, глядя прямо в глаза, холодно поинтересовалась:
И каким же образом я дала вам понять, что мне чужда стеснительность?
Он молчал и ухмылялся, как Чеширский котяра. В глаза ему смотреть холодным взглядом было довольно трудно: уж больно они у него были красивыми, с длинными ресницами и потаенным огнем в глубине. Господи, за что Ты меня так наказываешь, тоскливо подумала Алиса. Единственный раз в жизни мне повстречался человек, почти полностью отвечающий моему идеалу, и оказался банальным преступником! За что, Господи? Почему Ты не сделал преступником того занудного типа Гришу, который встретился мне первым на жизненном пути и почти полностью отвратил меня от мужчин?
Словно в насмешку Елизавета нажала кнопку плэй на магнитофоне, и Бутусов запел:
Под колесами любви...
Алиса не была раньше тормозом и обломом, но теперь явно собиралась пополнить их ряды.
Но их тоже намотало на колеса любви, напевала Елизавета, насмешливо так, не сводя с парочки глаз.
Собственно, Алисе было наплевать. Что-то с ней происходило, как будто иммунитет кончился, умер, и она самым кретинским образом стояла и таяла там, в его глазах. Он ТАК смотрел мамочки мои!
Что вы так смотрите? тихо спросила Алиса.
Он пожал плечами и ответил:
У вас кофе убегает...
Ну, это Алиса уже не раз замечала за мужчинами... Когда они не могут ответить, предпочитают переключить твое внимание на другую проблему... Поэтому она только презрительно хмыкнула, и взгляд от его прекрасных глаз не отпустила.
Кофе... напомнил он.
Я знаю, в Алисиной душе поднялась буря, и бестактные замечания о такой тщете, как кофе, начинали выводить ее из себя.
Черт! завопила Елизавета, и, оттолкнув Алису от плиты, выключила газ.
Алиса обернулась. Коричневая жижа медленно расползалась по плите. Почему-то эта омерзительная лужа подействовала на нее куда сильнее, чем умирающий на моих руках гоблин. Кофе вдруг приобрел сходство с засохшей кровью, в Алисиных глазах потемнело и она рухнула прямо на руки Игорю, выдохнув при этом:
Не-на-ви-жу...
Очнувшись, Алиса обнаружила себя на диване, и особенного труда догадаться, кто ее туда отнес, не составляло. Елизавета с Алисой бы не справилась, и уж, во всяком случае, Алиса очнулась бы гораздо раньше, стукнувшись головой о ножку стола: ее миниатюрной подружке пришлось бы тащить такую тушу волоком.
Значит, это он. Принц прекрасный.
Господи, какой идиотизм, простонала Алиса. Шмякнуться в обморок при виде убежавшего кофе... На это только я способна!
В комнате она была совершенно одна, остальные, судя по приглушенным голосам, доносящимся из кухни, именно там и находились. Напротив стояла плита с Девой, так что вернее сказать, были мы с ней вдвоем. Только Дева продолжала свою вечную молитву, а Алиса валялась на диване. Всеми брошенная. Всеми покинутая. Глупое положение, не правда ли, Алиса?
А у меня планида такая, ответила самой себе Алиса. Если уж есть на белом свете человек, которому упадет на голову кирпич, это буду именно я...
От жалости к себе хотелось заплакать, но она мужественно сдержалась. Еще этого не хватало заходит в комнату вся честная компания, а Алиса лежит на диване и ревет в голос! Что после этого подумает о ней Игорь?
А не все ли равно, что он подумает? В конце концов, Елизавета права, все они подозрительные...
Конечно, рожа в окне принадлежала не Игорю, если, конечно, он ее не корчил. Поскольку его лицо рожей назвать трудно. Значит, это был его сообщник, скорбно подумалось Алисе. Но зачем? Что может так привлекать в их с Дедулей скромном бунгало целую банду злодеев и аферистов?
Ну, нет у нас с Дедулей ничего! Только идиот задумает грабить людей, так явно неприспособленных к жизни! Разве что Дева Несравненная, но она появилась только что, позже, чем в окнах появились рожи, и гоблины начали мертвыми валиться на мои хрупкие руки... Да и кто ж ее вынесет из дома, такую тяжелую?
Надо, чтобы дома никого не было, рассуждала Алиса сама с собой. Тогда, может быть, получится... А такого, чтобы никого не было в доме, почти не случается... Я работаю дома, а Дедуля исчезает только утром и вечером. Получается, что дома всегда кто-то торчит. Есть, конечно, выход, но уж больно экстремальный. Надо убить того, кто сидит дома. А дома сижу как раз я. Значит, именно меня и придется убивать!
Споткнувшись о последнюю мысль, Алиса притихла. Последняя мысль ее напугала... Быть убитой Алиса не хотела. Может быть, я бестолковая особа, но ведь вреда от этого никому, кроме меня, нет!, подумала она. Алиса попыталась встать, но голова еще кружилась, окружающие предметы, стоило ей приподнять голову от подушки, мигом собрались и поплыли куда-то, и она вынуждена была вернуться в исходное положение.
Закрыв глаза, она немного полежала в тишине и покое, но безмятежное счастье длилось несколько секунд.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101