И он не обманывал ее ожиданий.
Патриция уже не понимала - спит ли она и грезит, или все это происходит наяву, превосходя самые дерзкие ее вожделенные мечты.
И лишь когда он окончательно выбился из сил и заснул на ее плече, она стала тихонько всплывать на поверхность реальности из пучин сладострастия.
Патриция окинула затуманенным взором обстановку каюты. Под потолком ровно светила лампочка - молчаливая свидетельница восхитительного слияния двух тел, на полу валялись скрученные жгутом простыни.
Все тело ее горело огнем, груди не хватало воздуха.
Она встала. Том открыл глаза и улыбнулся ей. Патриция склонилась над ним и поцеловала в щеку. Он снова закрыл глаза.
Она взяла с полочки сигареты и нагая вышла на палубу, под освежающее дуновение слабого морского ветерка. И пораженно увидела, что солнце в очередной раз рождается из черной дали моря, окрашивая все в чарующие волшебные тона. Ранняя чайка кружила над водой неподалеку, нарушая тишину утра неприятными пронзительными криками.
Патриция села и закурила, пытаясь разобраться в своих чувствах. Свежий воздух и терпкий дым сигареты успокоили ее, и она поняла, что цель ее безумной экспедиции достигнута так быстро. Она думала о мире гораздо хуже.
Она отшвырнула окурок в бессловесные воды залива и вошла в каюту. Том спал безмятежно, чем-то очень напоминая ребенка, густые волосы упали на глаза, рот был приоткрыт. Патриция укрыла его заботливо одеялом и провела ладонью по его плечу.
Затем достала из своей дорожной сумки небольшой переносной магнитофон и снова вышла на свежий воздух. Смотала кассету на начало, закурила еще одну сигарету и нажала на клавишу воспроизведения. Из динамика послышался е голос:
- Итак, я решила. Не знаю правильно или нет, но я решила. Я хочу узнать жизнь сама. И для этого мне не нужно было ехать в Мюнхен...
ГЛАВА ВТОРАЯ. ПЕРВАЯ РЕТРОСПЕКЦИЯ.
Молодая служанка-негритянка в белоснежной полупрозрачной блузке, под которой просвечивал старомодный бюстгальтер, и длинной черной юбке, совершенно сбилась с ног, по всему дому разыскивая Патрицию. Внизу у лестницы, аккуратно стояли собранные вещи Патриции - вместительная кожаная коричневая сумка и чемодан совершенно чудовищных размеров.
- Патриция! - служанка взбежала вверх по лестнице и нервно распахнула дверь в комнату девушки. - Патриция! Где же ты! Нас уже ждут целый час! - в голосе негритянки звучали нотки отчаяния - она всегда все принимала близко к сердцу. - Самолет улетает! Патриция!
Она спустилась и прошла в светлую столовую, где ее хозяева угощали изысканным завтраком важного гостя. Сидящие за столом вопросительно посмотрели на нее. Служанка виновато развела руками и бросилась на дальнейшие поиски Патриции.
Отец Патриции тяжко вздохнул и посмотрел на наручные часы. Он сидел в строгого покроя черном костюме и накрахмаленной белой рубашке. Узел галстука, прихваченного бриллиантовой заколкой, был слегка ослаблен. Кофе перед ним давно остыл - он его едва попробовал. Был глава семейства уже пожилым, седовласым, представительным мужчиной, который несмотря на возраст не потерял деловой активности и являлся исполнительным директором греческого филиала крупной транснациональной кампании.
- Уже половина второго! - с раздражением сказал он. - У меня в два сорок пять совещание! - Он строго посмотрел на жену, словно она виновата: Где девочка?
Мать Патриции выглядела значительно моложе своего супруга и тщательно ухаживала за своей внешностью, чтобы не отпугивать молодых поклонников. Она внимательно следила за европейской модой и всегда за ней поспевала, что подчеркивал ладно сидящий на ней белый брючный костюм, под пиджаком виднелся элегантный сиреневый бадлон, на шее красовалась кокетливая пестрая косынка.
- Не знаю, - раздраженно ответила она, нервно сжимая в кулаке салфетку, и оглянулась в сторону дверей. - Я опаздываю к парикмахеру. Ох уж эта Патриция! Хоть сегодня-то она могла бы не опаздывать!
- А почему вы ее отсылаете именно сегодня? - вежливо поинтересовался гость.
Хозяйка дома виновато улыбнулась ему - вот, вынуждены при желанном госте решать семейные неурядицы. Она имела на гостя виды не только в его профессиональной пригодности, поэтому и пригласила его на завтрак, хотя вполне могла решить все вопросы в его конторе. Опытный юрист прекрасно понимал это, и вел себя соответствующим образом. Хотя костюм его и отличался неброской строгостью, всем своим поведением за столом он подчеркивал, что он еще и элегантный кавалер. Было ему около сорока, но здоровый образ жизни и ежедневные занятия гимнастикой делали свое дело - он казался мужчиной хоть куда, а элегантной формы очки придавали ему очень интеллигентный вид.
- Кончились каникулы, - пояснил гостю отец Патриции. - Она должна вернуться в колледж в Мюнхене.
- Патриция, Патриция! - сбилась с ног служанка-негритянка, она вновь вбежала в столовую: - Я даже не знаю где ее искать!
- Посмотри в бассейне, Дэниел, - посоветовал хозяин дома и пригладил свои густые, седые с желтизной волосы. Эта история начинала утомлять его и он с облегчением подумал, что каникулы у дочки не бесконечны, и что завтра размеренный уклад его дома ничто не нарушит.
Из просторной столовой одна дверь выходила в сад, где в метре от дома, зажатый с трех сторон раскидистыми кипарисами, размещался уютный небольшой бассейн, отделанный мраморными плитами. Служанка выскочила к поребрику и у нее как камень с души свалился - в бассейне радовалась жизни потерявшаяся Патриция, которую ничуть не заботил предстоящий отъезд.
Девушка совершенно обнаженная плавала в голубовато-зеленой прозрачной воде бассейна.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41