Моя быстрая тень скользила по мерцающим сугробам. Я торопился — хотел встретить Новый год под елочкой. Как зайчик.
Я кинул «Ниву», чтобы скоро услышать за спиной громовой и яростный взрыв. Кажется, Чеченец, остался там, в обреченной машине? Или успел уйти как и я. Трудно сказать…
— О, черт бы вас всех продрал! — Алиса встретила меня с радостью. Леха, наконец-то, что там у вас, война?
— Нет, милая, — угнездился в теплом и мягком, как гамак, салоне авто. — Это дождь. «…а вода все прибывала и прибывала. И дождь не кончался…»
— Что за абракадабра, Лешка?
— Прекрасные сказки детства.
— Какие сказки? — возмутилась. — Быль — до Нового всего ничего…
— Вперед! — дал приказ.
— Куда?
— К Ваньке!
— Куда?!. - заорала. — Я тебя сейчас убью. И мне ничего не будет!
Я засмеялся, пытаясь объяснить, куда мы сейчас помчимся, как залетные. И был понят превратно:
— Ааа, это твой сын?
— Алиса, только не это, — захохотал я. — Там мои старые друзья!
— Ой, смотри у меня!..
— Смотрю только на тебя!
И наш спортивный болид так стартовал из заснеженной улочки, что показалось, улетаем в ночной звездный прекрасный город, где никто никого не убивает.
Нет, остались на планете Земля, в государстве Россия, область Московская, городок Ветрово, успев за минуту к бою кремлевских курантов.
Бо-о-ом! Бо-о-ом! Бо-о-ом! И брызги шампанского! И крики, и объятия, и шальные поцелуи!
A полусонный Ванька с философской невозмутимостью смотрел на весь этот праздничный раскардаш и удивился лишь однажды, когда под елочкой запрыгал огромный, шумный, щекастый и длинноухий зайчик.
Заяц (человек в маске) скакал и делал вид, что он настоящий и живой.
Из праздников я больше всех любил Новый год. Теперь нет — он напоминает мне о предательстве, крови и смерти.
ОХОТА ЗА ПРИЗРАКАМИ

С луны, или почти с луны смотрел я
на скромную планету с философскими
и богословскими её доктринами,
политикой, искусством, порнографией,
различными науками, включая
оккультные. Там есть к тому же люди
и среди них я. И все довольно странно.

Чеченец вернулся поздним утром 1-го января Нового года.
Я плавал в штормовых волнах сновидений после бурной ночи любви, когда долгий и настойчивый звук телефона выбросил мое утомленное тело на брег пустынный. Первое ощущение, когда открыл глаза, было именно таким. Где я и что со мной?
Осмотревшись, вспомнил: за дачными окнами возрождался в полуобморочном состоянии новый день. И Новый год. На широкой кровати Людовика ХVI в пене простыней плавала нагая женщина. На столике чернел бутылочный буек, рядом с ним — апельсиновые шары.
Кажется, встреча Нового года удалась, поднимался к телефону. Прошлепал босиком по теплым дубовым доскам в гостиную. Окна были завешены бархатными шторами, и я увидел в сумрачном углу сидящего темного человека и узнал это был Чеченец.
Он вернулся. Он никуда и не уходил, он просто дал мне возможность встретить праздник детства.
Я взял трубку и, глядя в угол, понимал — мы с ним единое целое и уже не может друг без друга.
— Алексей! — услышал усталый, убитый горем голос мамы. — Ты на даче, слава Богу.
— Прости, я тебя не поздравил с Новым годом, с новым счастьем.
— Алеша, ты ничего не знаешь?
— А что такое?
И мама сообщила неприятную и печальную новость: её муж Лаптев (Павел Олегович) погиб перед самым праздником. Нелепая и дикая смерть. Она его предупреждала и просила не заниматься сомнительными занятиями. И вот какой ужасный результат.
— Да, — сказал я. — Если надо, приеду.
— Зачем? — вздохнула мама. — Все равно три дня ничего не будет работать. Ему не помочь, а ты отдыхай. Ты с друзьями?
— Да.
Чеченец вернулся в мою жизнь, он не мог не вернуться, только смерть может прервать нашу дружбу, если этим словом определять наши отношения.
Я же вернулся в спальню, где по-прежнему в волнах сна плавала женщина по имени Алиса.
Помню, как мы ввалились в гости к Антонио за одну минуту до боя курантов, как я прыгал зайчиком под елочкой, как пили шампанское и жевали мандарины, как потом умчались на дедовскую дачу.
Спортивное «пежо» летело над заснеженной планетой со скоростью космического отсека, бултыхающегося вокруг земного шарика.
Мы были веселы, беспечны и безрассудны. Не знаю, как нам удалось избежать полета к иным сферам, но факт остается фактом — по глубокой колее, как по монорельсе, авто закатило в медвежий прекрасный угол.
Разумеется, нас не ждали. Прислуга хотела видеть господина Лаптева у приготовленного новогоднего стола, а явилась какая-то буйная парочка.
— С Новым годом, с новым счастье! — кричали мы. — Все свободны, по домам, товарищи, мать вашу так!
Человечек с лицом мелкого жулика попытался сопротивляться:
— Господин Лаптев прибудет с минуты на минуту.
— Дорогой мой, — обнял лакея за плечи. — Он уже отбыл далече…
— Куда?
— Туда, — отмахнул в сторону мерцающего полотна ночного неба. — Туда, откуда не возвращаются.
— ?!
— Бздынь! — и развел руками.
И меня поняли, хотя не поверили, теша надеждой, что молодой человек перепил шампанского. Начался телефонный перезвон, потом вульгарный переполох, затем ко мне осторожно подступился ртутный человечек и спросил:
— Какие будут распоряжение, хозяин?
— Хозяин?
— Так точно-с.
— Встречать Новый год, — хмыкнул я, понимая, что на мои плечи нежданно-негаданно упал халат бывшего владельца дачного предместья, так некстати растянувшегося на морозном столе покойницкой. — А потом видно будет, как жить дальше.
— Спасибо, хозяин, — сказали мне. — Мы вас тоже поздравляем. От всей души.
От всей души? Какая душа может быть у халдея?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150