Почему-то Фроликов испугался. Странно. Мною нельзя испугать даже патриотического тузика. Я уж умолчу о таксах. Они завиляли хвостиками и завьюнились у ног. Или, быть может, Фроликов испугался удобного в обращении моего «стечкина»? Я его вытащил лишь по одной причине. Чтобы проще было разговаривать с собеседником. Чтобы он, шалун, не питал никаких иллюзий. А то начнет разводить антимонии. Не люблю пустых разговоров.
— Я ничего не знаю. Ничего, — занервничал хозяин Моисея и Давида. Поверь, Саша.
— Саша? — удивился я.
— Селихов! — тихо вскричал. — Меня не было, когда… Клянусь…
Я щелкнул предохранителем.
— Сиротками оставишь кобельков. Не обижай собак, Фроликов. Они тебя любят.
— Авф! — жизнерадостно подали голос звери; вероятно, они понимали, что разговор идет исключительно о них, колбасе с хвостиком.
— Ну?
— ПГУ!.. — выхаркнул с желчью и страхом.
— Это я знаю, — участливо проговорил я. — Кто?..
— Не знаю, кто убил… — поспешил.
— Кто цыган, который надувает через тростник дохлую лошадь?
— Что? — изумился Фроликов.
Я повторил вопрос без аллегорий. И мой собеседник назвал имя: Кузьмин. Зампредседателя. Старый, опытный чекистский пинкертон. По всей вероятности, с семнадцатогогода летает в высших эшелонах власти. А дружба в поднебесье, как известно, дело святое. Я бы сам защищал давних друзей и товарищей от жизненных неурядиц и неприятностей. Если жизнь считать неприятностью.
А с Фроликовым мы расстались дружески. Он понял, что я тоже люблю собак. И лишь по той причине, что они никогда не предают. В отличие от людей. На прощание я пошкрябал Моисею и Давиду уши-лопухи и пропал в теплой мглистой ночи. Наверное, я торопился на последнюю пригородную электричку, хотя меня ждала моя верная автостарушка… Где же она меня ждала? Верно, на Лубянке. Самое надежное место. Здесь её никто не будет искать.
Я оказался прав. Машина ждала меня, как женщина ждет развода с обрыдлым мужем. Я с трудом завел мотор — и покатил мимо площади, на которой железным штыком стоял памятник Ф.Э.Дзержинскому, наркому и наркоману. Да, баловался Феликс Эдмундович наркотической дурью, ну и что? И знаменитый Шерлок Холмс гашишил. Ну и что? У каждого свои недостатки. Обществу надо мириться с недостатками некоторых своих членов. Например, у меня тоже существенный недостаток: я плохой сын. Я вспоминаю о маме, когда мне плохо или слишком хорошо. Сейчас мне слишком плохо, чтобы было хорошо, и поэтому мой путь за город. В дачную местность. Где живет единственный человек, который меня не предаст и который любит меня таким, какой я есть. Надеюсь, лихие и опасные «аквариумщики» не вышли на нее? У мамы девичья фамилия и живет она в Богом забытом краю. В краю, где ещё не ступала нога ни одного разведчика советского разлива. ПГУ предпочитает кремлевские окрестности и лужайки Белого дома; бродить по буеракам и оврагам — простите-простите. Это прерогатива ЦРУ и нетребовательных их агентов.
Мой путь в ночи был тернист, как у туриста. Моя автостарушка артачилась и пакостила на каждой версте. Когда я третий раз поменял очередное колесо в первозданно мерзком мраке, то не выдержал и трахнул (иное слово трудно подобрать) по крыше-макушке так, что от искусственного грома проснулись все местные собаки и все агенты ЦРУ, находящиеся в радиусе десяти миль. Авто тут же взбодрилось и к первым, простуженным петухам доставило переутомленного пассажира.
Мама не удивилась мне. Она была мужественная женщина. У неё был богатый опыт ожиданий и встреч. Она молча вбухала в мой ослабленный организм литр молока и уложила спать на сеновале. Что может быть убийственнее парного молока и сухого разнотравья? И я спал как убитый.
Как убитый.
Потом был полдень. Мир, меня окруживший, был другой, точно я угодил на незнакомую планету мегагалактики ЗМЛ-0427/5991. Запахи и краски были четкие, не через мутные стекла транспортных средств. Весь этот живой мир был естественным. Корова Манька, коза Данька, кот Васька, поросенок Ванька, петух Петька и пес Тузик жили по законам простой, удобной, счастливой жизни. Это была алмазная жизнь. Чистая, без фальшивых теней лжи, малодушия, злобы, жадности, крохоборства и проч. Да простится мне пафос моих же речей. Конечно же, проще и удобнее жить в тени. В тени ты сам себе кажешься таким значительным и персонально-помпезным. Но, как верно заметил товарищ писатель Иванов, тени исчезают в полдень. После мутного рассвета и суетно-невнятного утра всегда наступает полдень. Таков закон природы, матери нашей.
Обуреваемый сыновним долгом, я отправился вместе с Тузиком на речку. Там, в низине, изумрудным лоскутом лежал частнособственнический лужок. Потенциальная вкусная пища для коровы и козы. Надо лишь старательно помахать острогранной косой. Чтобы было молоко для кота, суповая косточка собаке и жирные помои поросенку. Великий круговорот жизни и пищи в природе, матери, повторюсь, нашей.
Я принялся косить траву. Тот, кто никогда не косил траву, меня не поймет. Его право. У каждого свои трудовые подвиги. А запах павшей травы был душист и хмелен. Блистала излучина речки. Солнце в зените звенело. Пулеметно циркали кузнечики. Если и был рай на планете — он был вокруг меня.
Наконец стожок на зиму вырос до поднебесья, и я с полным правом плюхнулся в реку. В чем мама родила. Поплавал одиноким дельфином в пресной проточной воде… Это напомнило мне море… Эх, море-море! Белый пароход… Как утверждают поэты, жизнь проходит, как теплоход «Михаил Светлов» мимо Мальвийских островов…
С думой о вечном я выбрался на берег… И появилась она. Девочка-девушка, сотканная из солнечного света, запаха травы и равнинных звуков полдня.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192