., ой... ой... вещь, вещь...
Никелированной луной
ландшафт очерчен жестяной,
сквозной, холодный и зловещий.
охвачены молчаньем вещим
бессмысленные стынут вещи.
Души не видно ни одной.
Во всяком случае живой.
лишь Торичелли пустотой
металл отточен ножевой.
Лишь грязь бестрепетно сверкает.
Два цвета - измеренья три.
И все. И лучше не смотри,
как в переулках до зари
глазищ голодных упыри
с округи четкой не спускают.
И вот он - черный, черный дом.
И в черном зале в доме том,
под черным чертовым сукном
пречерный-черный гроб таиться.
А в нем, о Боже правый, в нем...
Не надо! Не хочу! Потом!
Нет, нет! ведь это только сон
мерещится, морочит, снится!...
Как бы не так! Взгляни в окно:
никелированной луной
ландшафт евклидов жестяной...
Молчи, не смей пошевелиться.
Покуда сам ещё живой,
замри, попробуй притаиться...
16
- Моцарт, друг ты мой сердечный... Н-да... Дразнила шпана дворовая Трошина Моцартом. Витька Игнатов - вундеркинд местный их науськал. Игнатов в музыкальной школе учился, где преподавала мать Трошина и, видать, сильно Витьку достала. Наплел он всем, что Теофил Амадей Моцарт враль и колдун, который будет отравлен другом... - откинувшись на спинку кресла, человек взял со стола листок: - Нет, не колдун он, душа светлая. Вот послушай, как проникновенно пишет:
... Искуситель себя самого, самодеятель, воображатель
самовольного мира среди самых невольных миров
я сквозь скрежет зубовный, сквозь жуткую тяжесть скрижалей
Пробиваюсь, расту, добиваюсь всамделешних слов.
Отбиваюсь от рук мускулистой, скуластой эпохи,
через охи ахи и хохот влачусь и лучусь,
И, дай Бог, достучусь наконец до искомого Бога,
И, в конце-то концов, понимать и любить научусь.
- По-моему, впечатляет, трогает, цепляет чем-то. Хотя, у Беллы Ахмадуллиной, ясно, покруче будет.
Человек за большим начальственным столом в солидном кабинете, захлопнул папку. Крупный пузатый добряк с мягким бульдожьим лицом и русым чубом, старательно зализанным кверху, был, разумеется, Николай Дмитриевич, а в папке содержались листки с отпечатанными на машинке стихами. Посвящались они, в основном, все некой ВК и сопровождались рисунками симпатичной мышки. Рисовали мягким фиолетовым "шариком" - мышка танцующая, мышка мирно спящая в лукошке, мышка испуганно кутающая в шубу довольно аппетитно обрисованный бюст. Да и под балетной юбочкой, задранной хвостатой танцовщицей виднелся соблазнительный треугольник. Мышка или белка. Хвост, во всяком случае богатый, беличий, а мордочка глазастая и кокетливая. Рисовал Филя и стихи писал он же.
Курносая красотка в строгом костюме солидной секретарши молча ожидала, пока шеф изучит доставленные материалы. В кресле она расположилась изящно, не забывая о том, что закинутые одна на другую стройные ноги открывали плохо скрываемую задравшейся "мини" перспективу, в которую не без удовольствия устремлялся взгляду шефа.
- Здесь все, что удалось найти. Тетрадка Избранного, подготовленного, похоже, для отдельного тома, поэмы, разрозненные рукописи, посвященные даме сердца. Послания всякие в отрывках, - отчиталась секретарша.
- То есть - все наследие?
- Полагаю, основной массив. Он дал на чтение Евгению Ухову - торговцу книгами, тот передал мне. Я представилась вашим секретарем и намекнула, что школьный друг желает помочь Трошину с публикацией. Выходит вам понравилось?
- Что ж, несколько коряво по языку, но трогательно, гуманно. "Не косите лебеды, не косите! Не носите вы гробы, не носите!" Про Афган, похоже. Может и про меня... "А друга нет, и нет кому соврать, что б плюнул в морду мудрый, старый друг..." Щемящая нота человеколюбия. - Тон был уверенный, но на лице Николая оставались сомнения.
- Значит, поможете? - Оксана, пришедшая на должность секретаря после курсов менеджмента, вынашивала мечты о карьере журналистки и ревниво относилась к чужому литературному успеху. - А я-то полагала, сейчас время такое, что настоящий талант сам пробьется. Тем более - не конъюнктурщик. Трошин горд, спонсоров не ищет, в издательства не суется. Дайте ему возможность пробиться самостоятельно. Я прочла почти все. Нормально, в общем то... Пафос архаический, профессионализма не хватает, рифмы дубоватые, взаимствования сплошные... Спасибо хоть без матерщины и свежесть чувств есть. Женщины её в любовной лирике ценят, но для серьезного творчества этого маловато. Это мое некомпетентное мнение. Вам конечно, виднее, Николай Дмитрич, - она робко взглянула на шефа.
- Нет, как хочешь, а талант чувствуется! Или что это там - не знаю. Послушай, как пробирает:
Разверзаются ада врата
И уже никого не найти,
кто бы спрятал младенца Христа
под рубахой на потной груди...
Чтение прервал телефонный звонок. Николай снял трубку и коротко распорядился :
- Пропустите, - затем улыбнулся девушке: - Вот, Ксюшенька, он и пожаловал. Легок на помине. Интуиция творца, приобщенного к таинствам...
17
Девушка грациозно распахнула массивную дверь перед визитером. Поэт визуальное впечатления производил не сильное и сложившемуся у неё образу пламенного женолюба не соответствовал. Правда, бинты, перехватившие куст ржаных кудрей, придавала харизме нечто героическое, а может и хулиганское. Любезно ответив на приветствие визитера, секретарша выскользнула в приемную.
Филя огляделся, кривясь то ли от боли, то ли от зависти:
- Пышно устроился. Апартамент класса люкс. А это что!? Отдай сейчас же! - увидев на столе свои рукописи он попытался выхватить их прямо из-под начальственной руки, но Николай успел сгрести листы в ящик стола и животом придавить его.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86