Он имел право расслабиться хотя бы под утро, ведь наступил не какой-нибудь, а судьбоносный для России и лично для него год.
После нескольких рюмок Пальцеву отчетливо представилось, как устроится жизнь страны под мудрым руководством нового Главы государства. Естественно, никаких "концепций развития", программ, экономических экспериментов больше не будет. Лишь жесткая рука абсолютной власти способна в короткий срок поднять политический и экономический статус страны. Что для этого надо? Послушание и единомыслие. Нужна масса, объединенная общей целью и страхом.
Разумеется, жесткая рука должна иметь мощный идеологический аппарат обработки мозгов и силовую структуру физической очистки общества от инородных элементов. Но на новом витке цивилизации, найдутся способы самоочищения общества без ГУЛАГов и газовых камер. Ополовинив бутылку, Альберт в воображении устремился к заветным чаяниям, которые приберегал для светлого будущего.
Скорее всего, идея прочистки мозгов при помощи психогенератора не так уж и фантастична, хотя и требует доработки. Подобрав первоклассную команду, можно довольно скоро обеспечить сеансы массового "вещания". С помощью узкого круга посвященных, имеющих доступ к рычагам манипуляции массовым сознанием, в рядах просвещенной интеллигенции произойдут значительные подвижки в сторону симпатий к абсолютной власти. Сама собой возникнет и получит неодолимую притягательность кандидатура на пост Верховного... Черт, как себя назвать? Надо придумать нечто демократичное, но в самодержавно-патриархальном духе... Допустим: Глава Отчизны, Самодержавный президент, Верховный Благо-Даритель...Чем непонятней, тем лучше. Главное душевный отклик народа, его признание...
Опустив веки, Альберт покачивался во вращающемся кресле, ритмично пополняя коньячный бокал. По углам сгущался полумрак, позволяя являть свое великолепие резной итальянской кабинетной мебели из мореного дуба.
Преисполненный великих планов, будущий Глава Отчизны не мог отказать себе в эту ночь повитать в мечтах, хотя считал себя человеком трезвомыслящим и далеко не сентиментальным. Представилось ему в голубом утреннем свете нечто вроде трибуны на большой, брусчаткой вымощенной площади. А на ней колонны курсантов в белых мундирах с вывернутыми в сторону трибуны шеями, бравые генералы на движущихся платформах с флагами, грудастые школьницы в пышных бантах, несущие букеты Главе и норовящие взобраться к нему на колени...
А тем временем в государстве установиться положенный исторический порядок. Евреи, лица кавказской национальности и прочие инаковыглядящие заселят обширные земли в районах крайнего севера или пустынного юга. Станут выполнять определенные для них функции: земледелие, скотоводство, неквалифицированные работы на вредных производствах. Никакой свободы слова! Никакой "мыслящей интеллигенции" и трижды сраной демократии! Мать их!
Пальцев в раже шарахнул кулаком о стол, отчего фрамуга мудреной финской рамы распахнулась и в нее влетело нечто черное, крупное, наглое. Шелестя крыльями заметалось по комнате, сбивая со шкафов антикварные вазы и статуэтки. Поднялись вихрем лежавшие на столе бумаги, раскатились по полу какие-то карандаши, чернильницы, скрепки, опрокинулась, изрыгнув на светлый ковер остатки жидкости коньячная бутылка.
Пальцев осмотрел занывший кулак и протер глаза. В окно сквозило и заметало снег, стало трезво и зябко, но беспорядок не ликвидировался. А крупная дегтярно-черная птица, пристроившись на темя мраморного Спинозы, прочистила горло и вполне отчетливо сообщила:
- Сдохнешь. Сдохнешь вместе со всеми своими проектами.
Пальцев расхохотался. Жизнь Альберта Владленовича сложилась так, что к необычным явлениям он привык. Ему приходилось иметь дело с наглецами, как наяву, так и во сне. Прицелившись, он запустил рюмку в ворона. Тот даже не шелохнулся, стекло разлетелось о мраморный нос философа.
- Сдохнешь, как не бузи - сдохнешь, - скорбно пообещала птица после чего заурчал факс.
Пока Пальцев доставал сообщение, ворон исчез в окне. А на листке, плохо пропечатанный, но все же узнаваемый, появился портрет директора "Музы". Известный, чрезвычайно удачный снимок, сделанный для избирательной компании и фигурировавший многократно в печатной информации. Текст под портретом был самого мерзкого содержания, не стоило и читать. Скомкав пасквиль, Пальцев запустил его за неимением иного объекта в совершенно непричастного к событиям Спинозу. После чего рухнул на диван и, прикрыв голову бархатной с кистями подушкой, нарочито громко и смачно захрапел.
Новый год, двигаясь с востока на запад, шел по российской земле и чем бы не были заняты в эту ночь люди, они открывали чистую страницу в Писании собственных судеб. Пусть даже и не думали об этом и вели себя совершенно обыденно.
"Сон приходит на порог, крепко спи-и-и-и ты, сто путей, сто дорог для тебя открыты..." - пела над детской кроваткой молоденькая армянка, проживающая в Москве в арендованной крохотной квартире с большим семейством - мужем, сестрой, матерью и свекром. Хачик давно похрапывал, накрыв подушкой красивую кудрявую голову, на кухне ругались старики, распределяя принесенный парикмахером праздничный заработок. Сусанна смотрела на черные ресницы сладко спящей дочери и представляла кадры старого фильма. Многонациональная публика цирка ласково баюкает хорошенького негритенка и обещает ему славную жизнь. И вправду, стал негритенок то ли ученым, то ли мужем Понаровской, то ли ее дедом - но в общем - удался. Кто знает, что надо сделать, что бы вышло так?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188