Не пыльное, между нами говоря, занятие. Я вот почти все время думаю - и все бесплатно.
Максим напрягся, но не обернулся. Шагнул в сени и захлопнул за собой дверь.
На улице раздались голоса. Максим увидел в окно, как из джипа выпрыгнули и двинулись к дому двое. Зарычав, ощерился Лапа. Он редко принимал чужих враждебно, проявляя виляющим хвостом готовность дружить и быть полезным всякому. Но тут почувствовал себя настоящей кавказской сторожевой, мелькнувшей в отдаленной наследственности. Чуть припадая на больную ногу, не раздумывая, пес ринулся защищать дом. Завидная, неколебимая собачья преданность!
Максим не понял, что произошло - два хлопка следовали один за другим, Лапа упал возле крепкого блондина, державшего оружие. Когда Максим подбежал к своему псу, ощеренная пасть с молодыми белыми клыками закрылась. Пес попытался улыбнуться и даже чуть дернул хвостом. На песке под черным боком алело влажное пятно. Опустившись на колени, Максим приподнял голову пса, заглянул в гаснущие глаза:
- Умная, хорошая, верная моя собака. Настоящий кавказец, храбрец...
По телу Лапы пробежала дрожь, пес напрягся, вытянулся и поник. В агатовых глазах застыл вопрос.
Максим не слышал, что происходило за его спиной. Анатолий показательно распекал стрелявшего. А потом обратился к сидящему на земле у мертвого пса Максиму:
- Я не сторонник жестких мер. Вы сами спровоцировали конфликт, Горчаков... Не делайте больше глупостей. Выполняйте приказания.
Максим даже не успел осознать, как сработало его тело, опаленное яростью. Он мгновенно выпрямилось и с наслаждением садануло кулаком снизу в полный подбородок говорившего, да так неожиданно и ловко, что никто не успел остановит удар - человек в плаще отлетел на дорожку, повалившись в блестящую грязь. Тут же нападавший был сбит с ног блондином, а другой вывернул ему за спиной руки. Висок и глаз заныли от удара и Максим успел подумать, что драться стоит хотя бы ради того, что бы заглушить болью страх.
- Отставить... - поднявшись, Анатолий отряхивал полы плаща. - Нам он нужен живым.
Блондин ребром ладони быстро рубанул Максима по правому плечу. Сжимая помертвевшую руку, он рухнул на колени, а когда чернота в глазах рассеялась, увидел стоящих рядом парней с довольно скучными лицами. Никакой злобной драчливости не было в этих лицах, лишь тупая тоска нудного дела, свойственная людям дотошных бухгалтерских профессий. Блондин, убивший Лапу, небрежно держал у бедра короткий автомат и ухмылялся. Скрипнув зубами, Максим застонал, подавляя захлестнувшую сознание ярость. Вцепиться, рвать на куски, кусать, молотить гадину! Как пьянит, как ослепляет разум ненависть!
- Гаденыш... - тихо сказал Максим. С трудом преодолевая боль в ушибленной руке, поднял тело Лапы и понес в сени. Там опустил на пол, покрыл своим ватником. Затем плеснул в печь воды, запер за собой дверь и пошел к джипу.
- Мудрое решение интеллигентного человека. Вот бы сразу так! противно ухмыльнулся Анатолий. Машина тронулась.
Джип живо взобрался на холм. Оглянувшись на оставленный дом, Максим увидел прощально белевшее в сумраке кружево ставен. В окошках цыганских изб зажигались огни. Он чувствовал, что покидает эти места навсегда. Ни дома, ни яблонь, ни верного пса, ни книг, ни Маргаритиных занавесок, ни оранжевой лампы и лежащих под ней рукописей больше не будет.
Много раз в бессонных кошмарах Максим пытался представить себе нечто подобное. И задавал один и тот же мучительный, до холодного пота вопрос: что делать, что? Как примириться с собственным бессилием? Как жить, если не смог защитить ближнего, отстоять то, что дорого? Не известно.
Но один, очень серьезный вопрос, прояснился окончательно.
Не раз в страшные минуты последнего откровения, Максим спрашивал себя: способен ли он преодолеть страх не желающего гибнуть тела, отдать свою жизнь за жизнь дорогого человека? Конечно, конечно сможет! Он должен спасти Маргариту. Это же так просто - он умереть за нее! Инстинкт самосохранения это инстинкт сохранения любимого. Пес до последнего защищает хозяина. Мать не раздумывая, заслоняет свое дитя. Мужчина оберегает свою женщину. Просто, как просто...
Уже давно опустилась ночь, джип несся по шоссе, рассекая тьму мощными фарами. Но Максим все вглядывался вдаль - туда, где остался желтый дом под яблонями и верный пес. Где всегда будет лето, стрекочущие в траве кузнечики, нежные губы любимой, испачканные черникой. Где в свете лампы будет лежать листок саги с недописанным словом...
Прошлое - это то, что принадлежит только тебе. Никому не дано ни осквернить, ни отнять его.
Глава 14
Маргарита вышла из подъезда Беллы, чувствуя, что приходила сюда последний раз. В голове шумело от неразрешимых вопросов и образовывалась ватная пустота.
У автобусной остановки она стояла в полной растерянности, пропуская машину за машиной. Белла сказала - надо бежать. Как? Разве можно бросить Аню? Бежать не выйдет, но надо как можно скорее предупредить Максима.
Сев в остановившейся перед ней автомобиль, Маргарита сказала:
- В деревню... Извините, к Ярославскому вокзалу, пожалуйста.
Она опомнилась, когда иномарка выехала на шоссе.
- Мне к вокзалу! - тронула она за плечо водителя.
- А я понял, что в деревню, - тот не обернулся. И предупредил: - Сиди, деточка, тихо. Едем к хорошим людям, тебе помощь нужна? Нужна. Вот и помогут.
- Вы - друзья Беллы Левичек?
- Беллы? Да что скрывать - и ее тоже, - мужчина противно хохотнул.
- Остановите! Я сейчас открою дверь и выпрыгну на дорогу.
- Не откроешь. Ишь прыткая какая.
Действительно, ручек в салоне не было.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188