Но она в спецшколе и в музыкальной... На коньках прекрасно катается - даже приз в одиночном катании получила... - охотно рассказывала Лариса Ивановна и было заметно, что теперь её не остановишь.
- Мама! Нам бы дочку покормить - ужинать давно пора. - Ты останешься ночевать, детка? - в голосе Евгении было уже что-то чужое. Будто сошлись в океане две лодочки, стукнулись бортами и опять потихоньку в разные стороны разъезжаются.
- Не могу, мамочка... Ах, ладно! Была не была - остаюсь! Ведь мне послезавтра улетать... А утром съездим к отцу, - согласилась Вика.
Утром обсуждали маршрут на солнечногорское кладбище.
- Никаких электричек, мама. Смотри, какая я богатая? Где здесь можно взять машину напрокат? У меня международные права! - Виктория вытряхнула из сумочки деньги и документы, ища водительское удостоверение.
Обе женщины с любопытством смотрели на стодолларовые купюры, зеленый американский паспорт.
- Слава Богу, ты хорошо живешь... Значит, замуж выходишь... Ученый парень, говоришь? - проговорила Лариса Ивановна с такими интонациями, будто пересказывала кинофильм соседкам.
- Леонид хорошо зарабатывает и я всю зиму уроки даю. Знаешь, очень удобно - ученики домой приезжают, выходить не надо. А французский теперь в ходу. Ты-то как?
- Спасибо, мамочка, твои усилия не пропали даром - все в дело пошло. Французский, английский, немецкий, а ещё я теперь доктор общественных наук. Это у них так выпускники университета называются.
- Господи, какая же ты у меня красавица!.. И очень кого-то напоминаешь на этой фотографии... - мать разглядывала паспорт. - вспомнила! Антонию Браун - ну, эту известную фотомодель... У нас теперь реклама идет и передачи про высокую моду по всем каналам показывают... Да точно, точно, вылитая А. Б.!
- Немного есть. Мне уже об этом несколько раз говорили... Ну что, берем машину до Солнечногорска?
Евгения засмеялась:
- Здесь у нас прокатного пункта пока нет. И такси тоже. Пойдем на шоссе, постоим, поголосуем, может, попутная попадется.
- Бабушка, милая, пожалуйста, сделай операцию. Чтобы разглядеть потом меня хорошенько, и мужа, и внуков. Мы обязательно приедем! - горячо обещала Вика, обнимая Ларис Ивановну, с отвращением ловя фальшь в своем бодром обещающем невозможное голосе. Ох, кабы знать, кабы знать...
Проводив внучку и постояв у калитки, Лариса Ивановна вернулась в дом, ощутив новый запах - запах духов Виктории. Вот и все - да и была ли она? Только цветной пакетик на столе забыла. Лариса Ивановна развернула и поднесла содержимое к глазам: зеленые купюры и сложенный конвертиком, как для лекарственного порошка, листок из блокнота. Тяжелый. Развернула черный гладкий шар величиной с грецкий орех, а на листочке что-то написано. Проковыляла к столу, зажгла настольную лампу и рассмотрела знакомый, школьный почерк: "Родные мои, это очень важный амулет. Мне подарил его волшебник на счастье. Пусть будет у вас. Я загадала ему, чтобы нам поскорее встретиться. А деньги - на бабушкину операцию. Люблю вас. Вика".
Пока на даче Дороговых хлюпали носами растроганные женщины, а Вика рассказывала про свои приключения, два парня - один краше другого - в "фирме" и с мощными жующими челюстями, скучали в сереньких "Жигулях", скромно приткнувшихся в кустах боярышника у соседнего дома. Поздно ночью, дождавшись, когда у Дороговых погас счет, они все же съездили куда-то перекусить и сова заняли свой пост. Утром, пропустив вперед дух женщин, направлявшихся к шоссе, одна из которых, несомненно, была "объектом N 2", "Жигули" тронулись следом.
Женщины "голосовали" попутным легковушкам. Немного посомневавшись, серые "Жигули" подрулили к ним.
- До Солнечногорска подвезете? - спросила старшая. - Вот спасибо! она поставила на сиденье сумку с цветами и пропустила свою спутницу. Ехали молча.
- Ребята, а вы не очень торопитесь? Мы вам хорошо заплатим. Нам надо на кладбище... Это недалеко...
- Дорогу покажите - довезем, - бросил через плечо водитель. Голос с чуть заметным южным акцентом и немногословность мужчин Евгении не понравились. Она вопросительно посмотрела на Викторию, та не поняла - "У меня много денег, мама".
- Нет, нет, девочка, мы лучше в центре Солнечногорска выйдем. Надо в магазин зайти.
А когда, расплатившись, отпустили машину, Евгения объяснила:
- Не понравились мне эти бандюги. У нас здесь сейчас преступность на самых высоких показателях. Сплошные убийства, а ты ещё про деньги сказала, - почему-то шепотом сообщила дочери Евгения, кивнув вслед удаляющимся "Жигулям". - Да и тут в самом центре торчать не очеь-то хочется - того и гляди на знакомых нарвемся.
Они сквериком прошли к центральной улице ("здесь мы с твоим отцом познакомились"), миновали "красные дома" ("а тут на втором этаже мы раньше жили") и вышли к шоссе.
- Вон, узнаешь, - башни с голубыми лоджиями? Крайняя слева - наша. Кто-то там теперь живет...
- Я часто вспоминала этот дом. Только не думала, что он такой маленький и ободранный
- Девять этажей... А насчет... Фу, гад! - проводила Евгения не прореагировавшую на их "стоп" иномарку.. - А насчет ободранности... Все наше прошлое теперь на слом пошло. Да и сами мы... Вот - приближаюсь к пятидесятилетию, - Евгения пожала плечами, отмечая свое несогласие с этим фактом. Она одела самое лучшее платье, нашедшееся на даче, но почему-то казалась себе жалкой и провинциальной рядом с этой красоткой, пропахшей Диорами.
Уже в подхватившем их "Москвичке" с местным номером и разговорчивым пенсионером за рулем, привязавшемся с расспросами к хорошенькой девушке, Евгения с оглушительной неожиданностью и ясной безоговорочной полнотой почувствовала необратимость прошлого.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156