- Сюда, сюда! Надеюсь, вы не намерены портить мой отдых ехидными вопросами? - спросила она, услышав затихшие рядом шаги. И открыла глаза.
Максим тяжело дышал, не в силах, казалось, перенести своего счастья: эта невероятная, фантастическая женщина, розовой жемчужиной светящаяся в серебристой пене, эта роскошная нимфа - его будущая жена!
Подобно Хосейну, выудившему некогда из бирюзовой ванны уснувшую Светлану, Бейлим без слов, не заботясь о состоянии вечернего костюма, запустил руки в искрящуюся пену и словно хрупкую драгоценность поднял из неё Тони.
- Я так ждала тебя, мой мальчик! - прошептала она, брошенная на атласные простыни необъятной кровати. С нарастающим волнением Антония наблюдала, как разлетаются стороны срываемые с себя Максимом вещи, радостно прозревая: "Да, именно так: ждала! Тосковала и ждала, бесилась и ждала. Его - бронзового, горячего, страстного...
Всего сутки назад принц "подал в отставку". Заменяя отца, пребывающего в деловых поездках, он два месяца "руководил государством подписывал приносимые советниками бумаги, слушал доклады министров, ставил печати, выписывал счета, посещал какие-то предприятия, выставки, школы. Ничего не понимая и не собираясь вникать. Антония пропала, отказываясь даже отвечать на его телефонные звонки, а Хосейн все откладывал возвращение.
К моменту встречи отца Бейлим уже точно знал - он никогда и ни за что не станет эмиром. Конечно, если это исключает возможность быть рядом с Антонией. Хосейн, рассчитывавший, что в его отсутствие сын почувствует вкус власти, оставив мысли о браке, застал полного решимости, взбунтовавшегося принца.
- Ваше величество, из меня не выйдет глава государства. Я мало думаю об экономических реформах и политических интригах...
- Понятно, мальчик. В девятнадцать все мысли - на женской половине... - он потрепал сына по плечу. - как успехи у наших дам? Гульчия, мне кажется, лакомый кусочек?..
Хосейн предусмотрительно собрал во дворце ансамбль красоток для удовлетворения "эстетических нужд" наследника. Отобранные им девушки прекрасно пели, играли на музыкальных инструментах и, конечно же, виртуозно исполняли танец живота.
- Отец, ты знаешь, что мне нужна другая, - твердо сказал принц.
Хосейн нахмурился.
- Я слышал, А. Б. в Америке и очень дружна с Майклом О'Ралли.
- Вранье. У меня отличные осведомители. Тони дала Майклу отпор. А он устроил ей полный провал. Она разорена.
- Да, обмануть тебя не трудно. Ты сам обманываться рад. - Вздохнул Хосейн, не ведая о том, что процитировал русского классика.
- Ты не собираешься бросать Сорбонну? В Париже твоя пассия, я надеюсь, будет более сговорчива. Купи ей дом, назначь содержание, - раз уж она так бедна...
- Я женюсь на ней, отец. И отказываюсь от наследования престола. Бейлим опустил олову, ожидая грома и молний. Но Хосейн спокойно сказал:
- Ты не удивил меня. Все же я немного знал твою мать. Похоже, это бунтарство в стиле Светланы. У русских аристократов, как известно, было принято жениться на цыганках или крепостных актрисах. Этакий инфантильный коммунизм, национальный менталитет, склонный к алогизмам.
- Причем здесь национальность или идеология? Я просто хочу быть с любимой женщиной. И если это несовместимо с моим общественным положением я отказываюсь от него.
- Ты не можешь сделать этого, мальчик. Тебя, кажется, учили хорошие специалисты. При отсутствии других наследников...
- ...Управление государством переходит к ближайшим родственникам по мужской линии, - продолжил цитату из Шариата Бейлим.
- Но таковых нет. Среди наших сторонников и друзей. - Хосейн развел руками. - Увы...
- Отец, ни для кого не секрет, что Зухрия ждет ребенка. Долгожданное событие свершилось. Если это будет мальчик - я отрекусь от престола в его пользу.
- А если нет? Если вообще её роды окажутся неудачными?
- Ты прав. Я не могу доверять сою судьбу случаю. И должен все решить сейчас.
- Ни слова больше, чтобы не жалеть потом о сказанном. Мои условия... - Хосейн сел в высокое кресло, напоминающее трон, и продиктовал:
- Ты продолжаешь учебу в Сорбонне, не заикаясь о своих брачных намерениях. Я выделяю королевские средства на содержание А. Б. Покупай ей хоть Версаль. А после завершения образования ты женишься на той, которую выберу для тебя я. Можешь даже не разговаривать с женой - только изредка навещай и делай детей... А с правлением государством мы ещё посмотрим...
- Мои условия отец. Я жду три месяца до родов Зухреи. Если на свет появится здоровый мальчик, я тут же подписываю акт отречения. В случае препятствий с твоей стороны я пойду на крайние меры: разглашу правду о своем происхождении и спрошу твоих подданных, захотят ли они иметь господина со смешанной кровью?
- Ну а если Зухрея родит девочку?
- Я женюсь на Антонии и, если ты сочтешь это возможным, стану эмиром! Делать детей я намерен только с этой женщиной.
..."Глуп, глуп, как же он ещё глуп, - думал Хосейн, проводив сына и пригласив для разговора Амира, - но горяч и упрям..."
- Мудрецы говорят, что время решает самые сложные проблемы. Не стоит нажимать сейчас, чтобы не сломать. Спокойно выжидаем, а на всякий случай... - Хосейн обратился к Амиру, вошедшему по его звонку. - А на всякий случай, мой друг, присмотрите хорошенько за этой девушкой. Не слишком ли опасно крутиться ей на нашем пути? Боюсь, как бы не произошло какой-нибудь глупой случайности...
Это надо было понимать так - помеху убрать любыми способами, оставив эмиру право чистых рук. В знак послушания Амир опустил глаза и чуть кивнул, коснувшись лбом сжатых ладоней.
- Тони, это я. - Голос Жан-Поля искрился сюрпризной радостью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156