даже если б один из президентов нажал роковую кнопку, ракеты не поднялись бы в воздух. Ситуация, как говорили, была "под двойным контролем".
Рассаду был известен лишь кодовый номер американского коллеги. Он разыскал его - пенсионера, одинокого старика, в Кливленде. Мужчины легко поняли друг друга. Слово "Крафт" снова сделало их соратниками. Тимоти такое ласковое кошачье имя оказалось у матерого волка, взялся поддерживать связь с Рассадом, снабжать его информацией и держать в поле зрения Ласточкину, находящуюся в Мюнхене под другим именем.
В июне Рассад, подобно Штирлицу, тайно отмечавшему День Советской Армии, отпраздновал победу - он узнал, что маньяк по прозвищу Крафт и возглавляемые им лаборатории по производству новых видов психотропного оружия, уничтожены. Мало того, к этому оказалась причастна Полина, проявившая на деле незаурядные возможности парапсихолога. Рассад не раз подыгрывал девочке, проводившей "тесты на ясновиджение" - ловко подменял картинки в запечатанных конвертах, разложив их именно в таком порядке, как ожидала найти Полина, позволял ей "угадать" его мысли. Это были лишь игры. Чем-то большим стала для неё сама потребность проникать за грань обычного восприятия. Перенесенный молодой женщиной шок обострил её чувствительность, позволив выйти за пределы общедоступного. Полина ощущала негативную энергию, исходящую от злоумышленника. Это сделало её сильной.
Крафт - мутант, созданный экспериментаторами из жестокого бандита, исчез с лица земли вместе со своей адской кухней. Рассад не сомневался в донесении Тимоти. Но его ведомство вначале поставило под сомнение данные "смежников", а потом и вовсе опровергло их: слухи не подтвердились. Крафт понес потери, но он все ещё у власти и не теряет надежды на скорую победу.
Стало ясно - знамя Крафта подхватил некто, ловко скрывшийся под его маской. Московский "филиал", поставлявший империи Крафта новые идеи, "мозги" в виде наиболее перспективных ученых, а также колоссальные материальные средства, оживился. Подорванная "империя" нуждалась в притоке свежих сил. Появилась встревожившая осиное гнездо весть: ближайшее полномочное лицо Крафта скоро появится в Москве, чтобы лично проконтролировать разворачивающуюся здесь деятельность. Одновременно с ним прибывает Полина.Узнав от Бартона о цели её визита, Кирилл Сергеевич схватился за голову.
"Я сильно постарел, хотя пытаюсь скрывать это. Я потерял нюх. А Тимоти, очевидно, и вовсе свихнулся, - решил он. - Во всяком случае, "разумностью" здесь не пахнет. И компромиссом и подавно. Очевидное злокачественное умопомрачнение."
Марк Вильяминович Красновский проявил этим летом необычайную рассеянность. Причина скрывалась не в переутомлении или прогрессирующем склерозе - ему было о чем подумать. Ситуация осложнялась с каждым днем: Красновскому теперь приходилось контролировать каждый новый шаг и особенно осторожно вести себя с женой. Милая, заботливая, немного шумная, немного взбалмошная, но такая любящая Фредерика! Фредди! Неподражаемая Фредди! Он полагал, что женится по расчету, выбрав из круга своих невест богатую итальянку. Надеялся, что сумеет закрутить взаимовыгодные дела с новыми родственниками и организовать совместное производство.
Но выгоды от заключенного брака оказались куда более ценными. Вернувшегося из свадебного путешествия молодожена пригласил к себе человек, стоявшиц так высоко, что Россо вообще считал его фигурой вымышленной. Шеф сообщил, что Красновский успешно прошел экзамен по внедрению в сицилийскую "семью" и может смело браться за дело - строгать детишек и занять пост директора крупного экспортного предприятия. Узы крови для итальянцев не пустой звук. Особенно, если их укрепляют текущие из "Атланта" в иностранные банки деньги. Мудрые люди подсказывали ему, как и что надо делать. Марк Вильяминович, считавший себя весьма крутым "деловым", оказался щенком в тех махинациях, которые проходили на уровне шефов.
Все шло хорошо, кроме детей. Фредди лечилась в разных клиниках Америки, Швейцарии, надежды оставались, а результатов - ноль. В душе Красновского росло беспокойство. Чутье подсказывало - самое правильное сейчас - исчезнуть. Оставить Фредерику, итальянцев, москвичей, сменить имя, лицо, гражданство. Залечь на дно, всплыть на поверхность через пару лет, где-нибудь в Латинской Америке, когда здешние боссы уже перегрызут друг другу глотки и поиски Россо потеряют всякую актуальность.
Красновский напряженно размышлял. Сумма, числившаяся на счетах "Атланта", звучала фантастически. Ее контролировали со всех сторон. То, что принадлежало ему лично и было надежно спрятано от посторонних глаз, составляло далеко не жалкие гроши, но для того, чтобы осуществить "исчезновение" и суметь всплыть не побирушкой на городской свалке, требовалось куда больше. Марк старался сразу в двух направлениях: торопился как можно скорее и, главное, незаметней, увеличить личный капитал, а также неустанно трудился над созданием потомства. Беременность Фредерики и рождение сына могли бы надежно подстраховать его.
К счастью, Марк прошел доскональное медицинское обследование, установившее его дееспособность. Бывшие подружки "Мастрояни" (как в молодые годы называли Россо прекрасные дамы) столь часто брали с него деньги на нелегальный аборт, что мысль о несостоятельности в этом плане не приходила в голову. Но возраст, нервы... Теперь он имел заверенные печатями справки, за которые выложил немалую сумму. Не сообщать же Фредди, что забеременеть от своего мужа она имела крайне мало шансов. Хотя таковая возможность не исключалась - десять процентов сперматозоидов проявляли жизненную активность.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137