Финка, впавшая в полузабытье, Сальме и Росс держались руками за канаты вдоль борта плота, ибо его нещадно раскачивали волны, которые ничуть не слабели с приближением утра.
Стрекот вертолета первым услышал Росс. Приглядевшись, он прочитал на борту два слова "Super Puma". "Англичане? - подумал он. - Откуда они здесь так быстро?" Нет, это были не англичане. Это был финский спасательный геликоптер. Через час с четвертью он приземлился на острове Утю, куда доставил первых шестерых спасенных. Среди них были девочка, финка, Сальме и Росс.
Всего из 1047 человек, находившихся в том рейсе на борту парома "Эстония", было спасено 137 человек. 910 погибли. Правда, в списках спасенных обнаружились неточности: восемь пассажиров и членов экипажа, в том числе капитан-дублер, старший механик, сестры-близнецы - танцовщицы варьете по данным спасательных служб, полиции, свидетелей были доставлены в больницы живыми. Однако, затем исчезли. А капитан-дублер якобы выступал даже по немецкому телевидению
Впрочем, мало ли тайн, гораздо более значительных, чем эти, хранит наш мир...
Официантка ресторана Sea Side
Я проснулась оттого, что меня вдруг скинуло с моей полки. Тускло горел ночник и я никак не могла спросонья понять, почему в каюте все вверх ногами, и я сама, вместо пола, сижу на потолке. Рядом оказалась моя подруга, барменша из Балтийского бара. Или мы свихнулись, или наш паром. Подползла к двери, подергала её - не открывается. Нащупала трубку - телефон мертвый. Мы вместе разом закричали: "По-мо-ги-те!" В ответ завывание ветра и плеск волн. И вдруг змеей поползла по ногами вода. Мы попытались весом своих тел вышибить дверь. Только бока и руки отбили. Воды уже набралось порядком. Мы сели прямо в нее, обнялись и заревели. Вот ведь всю жизнь прожили у этого моря, а никогда не думали, что родная вода может так жалить, может быть такой убийственно чужой. Через три дня моему сыночку исполняется пять лет. Я заранее накупила ему подарки - машинки, пистолетик, электронного футболиста. И оставила их в камере хранения порта, чтобы захватить на обратном пути домой в Тарту. Мальчик мой, как я хотела бы увидеть тебя в твой день рождения! Да видно не судьба. Вот и ночник погас совсем. Теперь ясно - беда. Тонем. Неужели нас не спасут? Господи, ты, один ты можешь нас спасти. Я великая грешница, но ради моего сыночка, моего Лембита, я клянусь, если уцелею, не согрешу никогда. Ни-ког-да...
Вода уже по горло. Я не чувствую холода. Я ничего не чувствую... Когда мне было семнадцать, мы с Юханом катались на санках с Домберга. Было так хорошо, никак не хотелось уходить домой. Юхан согревал мои руки своим дыханием и мы счастливо смеялись. А мама дома... ругалась сквозь улыбку за поздний приход.
Мама... Как мало ценила я твою теплоту и заботу, как бездумно верила в то, что ты будешь вечно. И даже похоронив тебя, считала, что ты будешь вечно жить в моем сердце. Только когда муж бросил меня с малюткой-сыном, я поняла, что на свете ничего вечного нет - ни любви, ни верности, ни порядочности. И жить стоит лишь ради того, чтобы вырастить из своего ребенка полноценного человека. Ради единственно этого. Я и жила.
Теперь прощай, мой малыш. Такая кроха - и один, совсем один. Надежда на добрых людей. Хилая надежда. Потому и молю Господа нашего Иисуса Христа о счастье для моего мальчика...
Спасайся, кто может!
Я вестовой капитана парома "Эстония" Арво Андерсена. Зовут меня Тиит. Я дезертир и подлец, из всех, кто был на капитанском мостике после полуночи 28 сентября, я единственный остался в живых. Согласитесь - дезертир и подлец, но дышу, бегаю, выпиваю и закусываю в компании миленьких девушек; это же лучше, чем герой, лежащий в земле под могильной плитой или на дне моря под саркофагом в неприкосновенной зоне.
Когда раздалось два внушительных удара и за ними последовал ужасный скрежет, капитан посмотрел на зеленый огонек на панели управления и сказал:
- Не нравятся мне эти непонятные шумы. Зная паром, говорю - они исходят с автопалубы. Тиит, голубчик - одна нога здесь, другая там. И доложишь мне лично.
Я помчался исполнять приказание. Но, ещё не добежав до лифта, остановился. Наш капитан - опытнейший, мировой моряк. Дай Бог всем кораблям всех флотов мира такого капитана! Но на сей раз он по-моему чересчур перестраховывался. Во-первых, зеленый глаз говорил, что все в порядке. Во-вторых, минут семь назад вернулся вахтенный матрос и сообщил - на судне полный порядок. Матрос этот, Хендрик, был мой корешок, парень аккуратный и дотошный. И я решил не торопиться. Заглянул в один кубрик, в другой. Во втором на столе стояли симпатичные бутылки, братва видать что-то обмывала, и теперь все спали. Я попробовал водочки, рома. Благодать! Поклевал закусочки, покурил. И пошел дальше. На подходе к одной из дверей на автопалубу встретился солидный дядя. Косая сажень в плечах, как говорят русские. И шкиперская бородка, и усы, и баки. Обличьем военный моряк. Глянул на меня пронзительно и молча удалился. Я раскрыл дверь и - мать моя родная! Въездной люк раскрыт, через него на автопалубу хлещет вода. Грузовики сорвались со своих мест и долбят правую часть ворот. Оттуда, где я стоял, был виден зеленый глазок на пульте управления. Почему? Ведь творилось что-то страшное, а он всех обманывал. Я хотел закричать "Полундра!" - но у меня вдруг пропал голос. Я снял телефонную трубку, но провод был оборван. Я испугался. Так, как никогда ещё не пугался в жизни. Корабль в опасности. И я не успею, не успею предупредить капитана. Я бросился вверх по лестнице. Но я не добежал и до третьей палубы. Ноги подкосились и я сел на ступеньки, тяжело дыша и обливаясь потом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62