В это время он не спускал взгляда с удаляющегося любовника. Вдова ни разу не повернула головы в его сторону, что свидетельствовало о весьма серьезной размолвке. После того как любовник свернул на соседнюю аллею, начальник шепнул Игошину:
- Уходим. Нам здесь больше делать нечего.
Они незаметно оторвались от толпы и завернули на ту же аллею, по которой только что вышагивал герой-любовник. Их исчезновение заметил только один человек, кстати один из тех поэтов, о которых осведомлялся сыщик. Молодое дарование повернуло голову на поспешно удаляющихся ментов и таинственно улыбнулось. Дойдя вместе со всеми до кафе, поэт вежливо пропустил сначала женщин, затем мужчин и, когда остался один, послал им вслед такую же странную улыбку. После чего развернулся и пошел прочь.
А между тем полковник с практикантом прилагали массу усилий, чтобы не упустить из виду улепетывающего друга Риммы Герасимовны. Выйдя за ворота, друг ещё более увеличил темп, и работникам милиции пришлось перейти на галоп. Когда милиционеры примчались на стоянку, неофициальный родственник вдовы уже вливался на своей "тойоте" в машинный поток на трассе.
Но внезапно следователь краем глаза узрел Ингу, садящуюся в черный "вольво". Ее поддерживал респектабельный мужчина весьма не хилого вида, которого не было на похоронах. Судя по тому, как он трепетно поддерживал её за талию, мужчина был для Инги не совсем чужим. Всевидящее подсознание Батурина зафиксировало и этот факт. Сам же следователь, едва скользнув по ним взглядом, велел водителю гнать за "тойотой". Хозяин черного "вольво" напротив: усадив девушку, проводил милицейскую "Волгу" далеко не равнодушным взглядом. Когда она скрылась из виду, его глаза вспыхнули точно таким же насмешливым светом, как у поэта, который не остался на поминальную трапезу. Прежде чем сесть за руль, неизвестный мужчина наклонился к Инге и с улыбкой спросил:
- Ты рада, что мы встретились?
- Да! - еле слышно ответила девушка.
6
Они встретились девятнадцатого мая, в субботу, в семь часов вечера под памятником Грибоедову. Парень с девушкой подошли друг к другу, насмешливо обменялись приветствиями и побрели по аллее мимо загаженного пруда, мимо театра "Современник", мимо ресторана с разбитыми окнами и дальше по трамвайной линии вдоль каких-то магазинчиков, киосков, кинотеатров. Было не важно куда идти, лишь бы идти рядом, чувствовать друг друга и все говорить, говорить и никак не наговориться.
- Значит, вы были ирландцем? - допытывалась она, с любопытством заглядывая в глаза своему новому знакомому.
- Нет, вы не поняли! Я был англичанином, - отвечал он с напускной серьезностью. - Во всяком случае, говорил на английском.
- А я, значит, была ирландкой?
- Чистокровной.
- Серьезно?
- Даю зуб.
- Ну и что дальше? Рассказывайте! Не отвлекайтесь!
- Я уже вам все рассказал. Ваш отец держал таверну на берегу бухты, где укрывались от шторма наши корабли. Сезон штормов начинался в октябре и длился около месяца. Обычно он настигал нас по возвращении в Ливерпуль, когда корабли и без того были перегружены товаром. Но вас больше интересует, чем занимались английские моряки в вашем поселке? Практически ничем! Пили да играли в кости. А вы танцевали перед ними на столе.
Инга вглядывалась в своего нового знакомого, назвавшегося Володей, и никак не могла определить, шутит он или говорит серьезно. Впрочем, в его голосе иногда проскальзывала ирония, но все равно, что-то давно забытое и до чертиков родное начинало шевелиться внутри.
- А брат у меня был? - неожиданно спросила Инга.
- Брат? - удивился незнакомец и остановился. - Кажется, да... - Глаза его сделались настолько серьезными, что Инга напугалась. "Неужели не шутит? Боже ты мой!" - Знаете, начинаю припоминать, - произнес он с туманным взором. - Вот сейчас всплывает образ. Вижу этакого здоровенного, угрюмого верзилу, которому не очень нравилось, что вы танцуете на столе перед моряками.
От этих слов Инга покрылась мурашками. Перед глазами тут же предстал детина, приснившийся ей. "Да нет же, так не бывает", - подумала она и рассмеялась.
- Продолжайте! Интересно. Значит, брату не нравились мои танцы на столе. Почему? Я плохо танцевала?
- Не в этом дело! - поморщился незнакомец. - Вашему брату многое не нравилось. Это, знаете, от скверного характера. Есть такие люди - вечно недовольные, молчаливые, угрюмые и всегда носят с собой ножи. Ваш брат был из таких. Он всегда носил за поясом кривой нож. Кстати, - незнакомец таинственно наклонился к её уху, - он этим ножом собирался зарезать и меня.
- Вас! - театрально воскликнула Инга, деликатно отстраняясь от мужчины. - Но за что?
- Как это за что? - искренне удивился Володя. - За вас, конечно. Странно, что вы не помните.
Инга отвела глаза и трижды театрально кашлянула, дав понять, что продолжать дальше на эту тему не стоит. Он тоже замолчал и сделал вид, что смутился. Это была такая игра.
В этот вечер было удивительно хорошо на улице и потрясающе легко на душе. Было приятно брести с этим незнакомым шизиком безлюдными закоулками и слушать весь этот бред. Игра была обусловлена и принята обоими.
- Сколько, сколько вам лет? - внезапно перебила Инга.
- Тридцать два, - ответил он растерянно.
- Понятно. Вы случайно не из ФБР? Скажите честно, откуда вы узнали мой номер телефона? Хотя нет! Сначала скажите, удалось моему брату зарезать вас кривым ножом?
- Увы! Пока он собирался, я успел утонуть. Он так вас любил, что ревновал даже к пивным кружкам.
- Родной брат? - вытаращила глаза Инга.
Молодой человек замялся, сообразив, что несколько переврал, однако на попятную не пошел.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61