Кстати, мы как раз обновляем списки наших фондов. Зоя Павловна этим занимается. Но вряд ли в подвалах что-нибудь пропало.
- Почему?
- Потому что подвалы на замках. А замки все на месте. Мы уже проверили. Зоя Павловна вчера сама лично все закрыла. После слесарей.
- Словом, куда не взгляни, все дороги ведут к Зое Павловне, улыбнулся Карасев, утомившись от болтовни директрисы. - Что ж, зовите ее, раз она заведует фондами и последней ушла из музея! Кстати, кто сегодня пришел в музей вторым, после Зои Павловны.
- Александрова из отдела Гончарова, - ответила директриса.
4
Через некоторое время в кабинет вплыла Зоя Павловна и робко присела на стул напротив следователя. Выглядела она очень бледно, глаза ее были встревоженными, пальцы дрожали.
- Вы действительно думаете, что Локридского убила я? - произнесла она, поймав серьезный взгляд следователя.
- Почему вы так решили? - удивился Карасев.
- Алла Григорьевна мне сказала, что я подозреваемая номер один. Это правда?
Карасев снова подавил улыбку, подумав, что этим провинциальным холмсам уже все давно известно. Они всегда все знают заранее, у них давно свои версии, и следователи с красными дипломами для них были и будут вечными дилетантами.
- Успокойтесь, Зоя Павловна. Я еще ни к какому решению не пришел, ответил Карасев. - Лучше ответьте мне на такой вопрос: во сколько вы вчера ушли с работы?
Михайлова страдальчески сморщила лоб и напряженно уставилась в пространство. После двухминутного раздумья она неуверенно ответила:
- По-моему, около восьми. Точно, было без пяти восемь когда сантехники, наконец, допили свою несчастную вторую бутылку. Первую они начали пить в половине шестого. Это я хорошо помню. Потому что как увидела, что они готовят стаканы, так сразу им сказала: "В шесть заканчивается мой рабочий день и я закрываю подвал, независимо от того успеете вы со своими батареями или не успеете". Словом, предупредила, что сидеть ради них не намерена. Они меня заверили, что до шести закончат и с батареями, и с бутылкой, хотя у них с продувкой еще, кажется, конь не валялся. Так вот, в шесть они только начали откручивать первую заглушку. Я естественно, была рядом и наблюдала, как они работают. Им, видимо, надоело, что я за ними слежу, и они ушли за шкаф. Развили там бурную деятельность: начали стучать и скрежетать ключами. Я пару раз поднималась наверх, а они там все скрежетали и стучали.
- Зачем же вы поднимались? - спросил Карасев.
- Как зачем? Все уходят домой, а я сижу в подвале с двумя мужиками. Мне директриса велела сидеть до тех пор, пока они не закончат. А потом она велела сдать музей на пульт. Ну я сидела и ждала, как велела директриса, а вовсе не потому, что мне очень нравится оставаться после работы. Где-то часов в семь мое терпение лопнуло, я заглянула к ним за шкаф и увидела, что они откупоривают новую бутылку. Ну я, разумеется, начала ругаться, а они: "Зоя Павловна, еще пять минут - и уходим". После этого прошло не пять минут, а пятьдесят. Я засекла. В восемь мы обычно сдаем музей на пульт. Тут мне ничего уже не оставалось, как просто их выгнать. Они хотели оставить свои грязные инструменты прямо в хранилище, но я не позволила. И они бросили чемодан с ключом и проволокой в коридоре...
Тут Михайлова осеклась и испуганно подняла глаза на следователя. Следователь улыбнулся.
- Что же вы остановились, Зоя Павловна? Продолжайте, я слушаю.
- А чего тут продолжать. Получается, я виновата, что убили Локридского. Если бы я позволила оставить инструменты в подвале, тогда бы, возможно, нечем было убить сторожа. Но поймите, в хранилище не должно быть ничего постороннего.
- Я понял, понял! Пожалуйста, дальше, - защелкал пальцами Карасев. Сантехники бросили свой инструмент в коридоре и проследовали к выходу...
- Ну да! К выходу! Они вышли на улицу, а мы со сторожем начали сдавать музей на пульт. Сначала сделали пробную сдачу. Объект на пульт взялся. Потом, когда я выходила из музея, сторож за мной закрыл дверь. Сигнализация взялась нормально.
- Откуда вы знаете, что нормально?
- Если бы не нормально, за мной приехали бы из вневедомственной охраны ночью. Они любят приезжать ночью.
- С этим понятно! - кивнул Карасев. - Вчера вы ушли на два часа позже, а сегодня явились на час раньше. Поясните!
- Дело в том, - занервничала Зоя Павловна, - что мы ежегодно обновляем список экспонатов музейного фонда. Я хотела сегодня утром до начала работы завершить этот список, чтоб над душой никто не висел, потому что днем нет никакой возможности. Без конца дергают: то начальство, то корреспонденты, а тут еще слесари свалились на мою голову...
- Понятно, - нетерпеливо перебил Карасев. - Скажите, во сколько точно вы сегодня пришли на работу и кто вам открыл дверь?
- Дверь? - удивилась Михайлова. - Ее никто не открывал. Она была открытой. Но сначала я этого не заметила. Подошла к двери, посмотрела на часы - было без пятнадцати восемь - и стала звонить. Звоню, звоню - никто не открывает. Тогда я стала барабанить кулаками по двери и тут увидела, что она открыта. Я вошла и сразу же направилась в комнату к сторожу.
- Минуточку! Если вы открыли дверь, то должна сработать сигнализация. Должно зазвенеть!
- Нет! Ничего не зазвенело. Сигнализация не сработала. К датчику на двери был прилеплен магнит. Пластилином. Но это я заметила потом, когда зашла в комнату к сторожу и увидела, что ячейка входной двери горит как ни в чем не бывало. Тогда я вернулась к входным дверям и увидела, что на датчике приляпан магнит.
- Так-так... - насторожился Карасев. - Значит дверь была разблокирована посторонним магнитом. Ну и вы его, естественно, сняли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9