Она, можно сказать, летела на крыльях любви.
Недавно у Лизы появился тайный воздыхатель. И ее жизнь приобрела совсем иной смысл. Тайный воздыхатель каким-то образом раздобыл номер мобильного Лизы. И буквально покорил ее признаниями в любви. В эсэмэсках он умолял ее бросить постылого Моню и убежать вдвоем в Париж, где у воздыхателя была квартирка на какой-то площади Пигаль. Он также умолял Лизу после побега, в перерывах между прогулками по Монмартру и Елисейским Полям, взять на себя хлопоты по обустройству небольшого имения какого-то виконта, недавно купленного воздыхателем на долговом аукционе.
Лиза сразу поняла, что это и есть настоящая любовь, которой она так долго ждала. Именно та, о которой пишет в своих книгах Устинова и о которой с детства мечтает любая женщина. Ни разу не увидев своего воздыхателя, Лиза готова была отдать ему свое сердце. Без остатка. Ее любовь созрела так, что она согласилась бы принять поклонника в любом виде – даже в инвалидной коляске…
Вытащив на ходу мобильный, Лиза набрала заветный номер и выдохнула:
– Я готовая! Еле-еле вырвалась!
– Я безмерно счастлив, радость моя! Куда подъезжать?
– Во двор напротив океанариума!
– Лечу, звездочка моя!
– Только не называй меня звездочкой, ладно? – невольно скривилась Лиза.
– Почему?.. – удивленно спросил воздыхатель.
– Да это… в общем, у моей бабки корову так звали! – призналась Лиза.
– Миллион извинений! Прости, дорогая! Я искуплю свою досадную оплошность! В Париже! Платинового кольца будет достаточно? С бриллиантом?
– Да ладно, ты ж не знал! – смилостивилась Лиза. – Так что можно без брюлика, котенок!
– У тебя золотая душа, милая! За тобой точно не следят?
– Да нет вроде, – быстро оглянулась через плечо Лиза.
– Ну тогда все! Во дворе напротив океанариума! Целую везде!
8
– Рубочные люки отдраены! – донеслось сверху.
– Открыть верхний люк! – приказал Капралов, шагнув к трапу.
Наверху вахтенный матрос центрального поста откинул тяжеленную крышку люка, на пилотку Капралова плюхнулось пара капель, одна угодила за шиворот, но командир лодки не обратил на это никакого внимания.
Он быстро вскарабкался по трапу наверх и вынырнул в ходовой рубке. Пока матрос, открыв коробку спикера, прилаживал к гнезду штекер микрофона, Капралов огляделся по сторонам. Сперва невооруженным глазом. А потом тщательно обшарил поверхность моря на триста шестьдесят градусов вокруг уже с биноклем.
Это, конечно, была формальность. Перед всплытием Капралов получил доклад акустика о том, что посторонние шумы в районе отсутствуют. Да и не могли они присутствовать в закрытом районе, который издавна использовался Черноморским флотом для маневров и тренировочных стрельб. По тому же Скалистому традиционно выпускали отслужившее свое боевые торпеды, как говорится, два удовольствия в одном – и дешевая утилизация, и боевая тренировка.
А взрыв боевой торпеды удовольствие не для слабонервных. Если случайно окажешься на расстоянии менее трех миль, можно заикой на всю жизнь остаться. Легко. И никакой логопед уже не поможет. Ну а если повезет, то просто мелко-мелко трясти головой день-два будешь. Так что в район Скалистого отродясь не совались ни профессиональные браконьеры, ни любители-спелеологи с дайвингистами. Да и сунуться сюда было непросто – по суше побережье на несколько миль было ограждено колючкой, поскольку здесь располагался один из полигонов ЧФ. Ну а с моря периметр патрулировали сторожевые корабли…
Поэтому осмотр района всплытия носил скорее формальный характер, однако выполнил его Капралов очень тщательно. Потому как именно из-за несоблюдения формальностей и гибнут, как правило, подводники. И за примерами, увы, далеко ходить не приходилось. Те же члены экипажа «Курска», выжившие после страшного взрыва, должны были спокойно всплыть на поверхность на специальной спасательной капсуле. И погибли они только потому, что на подводном ракетном крейсере не проводилось предусмотренное еженедельным графиком проворачивание механизмов, вследствие чего капсула просто приросла к корпусу «Курска».
Капитан второго ранга Капралов цену формальностям на флоте знал. Только убедившись, что поблизости «Варшавянки» нет подозрительных предметов вроде сорвавшихся с проржавевших минрепов «рогатых» мин времен Великой Отечественной или не сработавших при стрельбах ракето-торпед, командир ПЛ взял торчащий в держателе микрофон, отключил палубную трансляция и приказал:
– Приготовиться к вентиляции отсеков! Вахтенный помощник, подняться в рубку! Радист, приготовиться к сеансу связи с базой!
9
Виктор Логинов курил, стоя у окна своего кабинета. За его спиной шумел закипающий чайник. Из-за неплотно прикрытой двери доносились торопливые шаги и тревожные голоса. Совещание у директора ФСБ началось вечером, так что большинство сотрудников Управления по борьбе с терроризмом уже успело разъехаться по домам. Теперь коридор управления быстро оживал, все больше напоминая потревоженный улей.
За дверью протопали ноги. После короткого стука она распахнулась.
– Что случилось, шеф? – с порога спросил майор Горов.
Логинов повернулся, Степан уже вошел и прикрыл дверь.
– ЧП на Черноморском флоте! – сухо сказал Логинов и шагнул к пепельнице. – Заходи, чаю попьем пока…
Горов оглянулся на дверь, сделал пару шагов к Логинову и спросил совсем тихо:
– Так это правда, что террористы лодку захватили?
Логинов аккуратно стряхнул пепел и поднял глаза на Горова.
– Да, Степа…
– Ни хрена не понял! – тряхнул головой Горов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12